Переселение должников-банкротов в более скромное жильё невозможно до внесения в законодательство соответствующих критериев разумно достаточного уровня обеспеченности жильём. Такое определение принял Верховный суд РФ по итогам рассмотрения жалобы обанкротившегося жителя Ижевска Дмитрия Стружкина, которого кредиторы решили принудительно переселить из 40-метровой двухкомнатной квартиры в «однушку» площадью 19 квадратных метров, более удалённую от центра города.
Стружкина признали банкротом в 2018 году из-за долга в 3,26 миллиона рублей. Дело о несостоятельности инициировал он сам. В сентябре 2019 года собрание кредиторов решило переселить его в более скромное жильё. Двухкомнатная квартира Стружкина, по разным оценкам, стоила от 1,6 миллиона до 3,2 миллиона рублей, а квартира, которую планировалось передать ему в собственность — 850 тысяч рублей.
Мажоритарный кредитор Алексей Лебедев (на него приходилось почти 90% долга — 2,9 миллиона рублей) позже в судах ссылался на экономическую целесообразность такой замены недвижимости, а также на отсутствие у Стружкина потребности в жилом помещении площадью 40,3 квадратных метра, поскольку у него нет жены, несовершеннолетних детей «и иных лиц, осуществляющих пользование спорным помещением».
Стружкин не согласился с разменом недвижимости и попытался признать решение собрания кредиторов недействительным через суд. Он настаивал, что единственное жильё нельзя заменить, законом такая мера не предусмотрена.
Согласно статье 446 Гражданского процессуального кодекса, единственное жилье за долги отобрать нельзя, за исключением заложенного по ипотеке.
Лебедев указывал, что двухкомнатная квартира для Стружкина — «роскошное жильё»
Арбитражный суд Удмуртии посчитал, что квартиру в 40 квадратных метров нельзя назвать элитной, переселение было отменено. Однако кредиторы подали апелляцию и выиграли дело, их позицию закрепил областной суд. Согласно постановлению суда, в новой квартире Стружкину «будут обеспечены жилищные условия, необходимые для нормального существования». Стружкин обратился в Верховный суд.
ВС РФ, рассмотрев жалобу, не согласился с выводами апелляции и кассации.
По его мнению, кредиторы не имели права принимать решение о переселении должника в отсутствие законодательно установленных критериев роскошного жилья и необходимого, а также правил замены такой недвижимости.
«Конституционный суд РФ прямо и недвусмысленно исключил возможность решения данного вопроса (установления правил предоставления замещающего жилья) правоприменителем до внесения соответствующих изменений в законодательство», — указано в определении Верховного суда РФ.
Верховный суд разъяснит нормы изъятия единственного жилья банкротов :: Жилье :: РБК Недвижимость
Высшая инстанция определит, можно ли включать в конкурсную массу просторную недвижимость, выделяя должнику взамен жилье по нормам соцнайма
Сергей Савостьянов/ТАСС
Верховный суд (ВС) России даст разъяснения по возможности включения в конкурсную массу единственного жилья должника с выделением ему отдельного помещения в этом жилье. Заседание по делу одного из жителей Пермского края намечено на 20 декабря, сообщает информагентство правовой информации РАПСИ.
Речь идет о деле Сергея Мухачева, который не выплатил кредит ООО «Овощнов». В ходе банкротства Мухачев обратился к суду с ходатайством об исключении из конкурсной массы трехэтажного дома площадью 394,2 тыс. кв. м и участка под ним площадью 1,2 тыс. кв. м. Должник указал на то, что этот дом — единственное жилье для него и супруги.
Финансовый управляющий по делу о банкротстве ходатайствовал о том, чтобы дом и участок были оставлены в конкурсной массе, но банкроту оставили бы в нем жилое помещение 18 кв. м (норма обеспеченности жильем на одного человека по договорам социального найма, которая применяется, если в квартире живет семья из трех и более человек. — Прим. ред.).
Арбитражный суд Пермского края удовлетворил ходатайство банкрота, ссылаясь на норму исполнительского иммунитета, а также на то, что дом был построен в период брака — то есть является совместным имуществом пары и не может быть разделен так, как предлагал управляющий. С позиции суда расходы на перепланировку, регистрационные действия и организацию торгов сводят на нет экономический эффект от продажи недвижимости.
Исполнительский (имущественный) иммунитет — закрепленная в ст. 446 Гражданского процессуального кодекса (ГПК) РФ норма, запрещающая изымать у должника единственное жилье, если оно не является предметом залога. Ипотечное жилье имущественным иммунитетом не защищено.
Кредитора такое решение не устроило, и он подал кассационную жалобу в ВС. Главные основания, на которых он требует изъятия объектов у должника, — отсутствие у того зарегистрированного права собственности на дом и участок и большая площадь жилья.
С позиции кредитора дом и участок можно отнести к категории роскошной недвижимости.
Ссылаясь на постановление Конституционного суда № 15-П, заявитель отмечает, что исполнительский иммунитет дает неприкосновенность только в том случае, когда речь идет о метраже, разумно достаточном для удовлетворения потребности в жилье.
В ходатайстве отмечается, что за счет продажи спорных объектов можно было бы полностью погасить требования к банкроту, а на оставшиеся средства приобрести ему жилье в том же населенном пункте площадью, соответствующей нормам соцнайма (на семью из двух человек — 42 кв. м. — Прим. ред.).
Верховный суд счет аргументы кредитора существенными и передал дело на рассмотрение судебной коллегии по экономическим спорам. Слушание намечено на 20 декабря.
На том, что единственное жилье должников в ряде случаев может изыматься для погашения невыполненных обязательств, последовательно настаивает Конституционный суд. В апреле, рассматривая очередное спорное дело, КС отметил, что в своих решениях не будет считать абсолютной норму исполнительского иммунитета.
Судебная практика: ВС РФ запретил отбирать у банкротов единственное жильё
5 ноября 2020 в 13:56
Очередное определение Верховного Суда о невозможности изъятия у должника единственного жилья было вынесено на фоне рассматриваемого дела о банкротстве Дмитрия Стружкина.
В связи с его банкротством собрание кредиторов вынесло решение о выселении должника из сорокаметровой двухкомнатной квартиры и о его переселении в менее роскошную девятнадцатиметровую «однушку». Однако кредиторами не был учтён существующий общественный иммунитет, действующий в отношении единственного жилья.
Нельзя нарушать интересы должника
Конституционным судом было предписано установить, чтобы не нарушались права как кредитора, так и должника. С 2012 года данные пределы установлены так и не были. Но это не помешало собранию кредиторов в 2019 году вынести решение о переселении Стружкина в менее комфортабельную квартиру.
Объяснялось это отсутствием у должника семьи и других лиц, пользующихся данной недвижимостью. Ещё одним аргументом стала норма площади квартиры, необходимой для более или менее комфортного проживания одного человека: в Ижевске она составляет 13,3м2.
Затем начались длительные судебные разбирательства. Стружкин, не согласившись с подобным положением дел, обратился в Арбитражный суд Удмуртской Республики.
Судья встал на сторону должника, постановив, что площадь жилья, принадлежащего Стружкину, не превышает во много раз разумный предел для одного человека.
Но апелляционный и кассационный суды не согласились с подобным решением — должника было решено переселить.
Дело разрешил Верховный Суд РФ
По мнению суда, у кредиторов не было права выселять Стружкина из квартиры, так как Конституционным Судом исключена возможность решения подобных вопросов из-за отсутствия критериев достаточного жилья в законодательстве. Кредиторы, по сути, самостоятельно определили размеры необходимого для проживания одного человека жилья, пользуясь отсутствием регулирования данного вопроса в действующем законодательстве.
Верховным Судом также указано, что квартиру площадью 40м2 нельзя считать «роскошным» жильём, потому что её площадь не во много раз превышает разумную потребность.
Было опровергнуто и заявление кредиторов о том, что Стружкин переводил данную квартиру в статус нежилого помещения, и, следовательно, фактически проживал в другом месте.
Однако ВС РФ отверг аргумент, указав, что наличие у должника возможности фактического проживания в каком-либо другом месте не позволяет не применять по отношению к нему исполнительский иммунитет, а перевод данной квартиры в статус нежилого помещения не даёт Стружкину прав на иное жильё.
Таким образом, апелляция и кассация лишили Стружкина частной собственности, на которую не может быть обращено взыскание в связи с банкротством, а также буквально навязали другую недвижимость, в которой должник не был заинтересован.
Исходя из имеющихся фактов, Верховный Суд РФ оставил в силе решение Арбитражного суда, отменив решения апелляционного и кассационного судов.
А когда возможно обращение взыскания на единственное жилье? Читайте!
- Читайте далее:
- Личное банкротство граждан набирает темп
- Когда банкротство невыгодно. Подводные камни банкротства
- Банкротство компании не препятствует ее участнику оспаривать сделки вне процедуры банкротства
Вс запретил переселять должника из единственного жилья — новости право.ру
Суд признал Дмитрия Стружкина банкротом, а его единственное жилье исключил из конкурсной массы. «Двушку» в 40,3 кв. м в центре Ижевска кредиторы посчитали слишком большой для должника. Он одинок, жены и детей нет, а сам в квартире не живет. Более того, жилплощадь он реконструировал в офисное помещение и сдавал в аренду коммерческим организациям.
Поэтому на собрании они решили предоставить ему недвижимость в другом районе города и поменьше (19,6 кв. м). Альтернативное жилье планировал купить Алексей Лебедев, крупнейший кредитор, за 850 000 руб. (рыночная стоимость квартиры 1,6 млн руб.), в то время как единственное жилье стоит 2,2 млн руб. Разницу цен планировали направить на расчет с долгами.
Выселять или нет?
Не согласившись с этим, Стружкин обратился в суд. Должник утверждал, что его квартира имеет «иммунитет» (ст. 446 ГПК – «Имущество, на которое не может быть обращено взыскание по исполнительным документам»), а размен жилья – нарушение его имущественных прав.
В ответ Лебедев заявил, что у должника нет потребности в жилом помещении такой площади, то есть оно является для него «роскошным». АС Удмуртской Республики согласился с заявителем, потому что «двушку» в 40 кв.
м никак нельзя признать элитной, поэтому у кредиторов нет оснований «выселять» банкрота из его квартиры. Он указал, что из ст. 213.
9 закона о банкротстве («Финансовый управляющий») не следует, что финуправляющий может покупать должнику недвижимость, а иное толкование нормы создает угрозу нарушения прав банкрота, решил суд. Первая инстанция посчитала, что переселение из одной квартиры в другую лишь увеличит расходы в процедуре банкротства.
Не согласившись с этим, Лебедев подал апелляцию. В жалобе он указал, что решением Гордумы Ижевска в 2005 году установлена норма жилплощади – на одного человека полагается 13,3 кв. м.
Квартира на замену «вписывается» в эти стандарты, а смена района проживания (с Октябрьского на Ленинский) не скажется на конституционных правах на достойную жизнь.
Отказ принимать квартиру меньшей площади кредитор расценивает как злоупотребление, чтобы избежать расчета с кредиторами.
17-й ААС решил, что «иммунитетом» должны обладать только те жилые помещения, которые являются разумно достаточными для проживания.
Суд посчитал, что размен квартиры позволяет соблюсти баланс между интересами сторон: требования кредиторов можно удовлетворить за счет продажи единственного жилья, но при этом у гражданина-банкрота есть место для нормального существования.
Апелляция оценила расположение новой квартиры. Она находится в пределах городской черты и рядом с остановками общественного транспорта. Обременений в отношении нее нет. То есть переселить должника в нее можно, решила апелляция. Такую же позицию занял и суд округа.
Он отметил, что именно Стружкин допустил задолженность перед кредиторами, поэтому должен претерпевать все негативные последствия, связанные с процедурой банкротства. Рыночная стоимость новой жилплощади меньше, чем единственное жилье должника.
Это позволит частично погасить долг, решила кассация.
ВС: навязывать имущество нельзя
Тогда уже банкрот пожаловался в Верховный суд. По его мнению, из-за позиции апелляции и кассации он фактически лишился единственного жилья. В жалобе он отметил, что ст.
446 ГПК (имущество, на которое не может быть обращено взыскание по исполнительным документам), на которую ссылаются инстанции, не разъясняет, что такое разумно достаточное жилье.
Дело рассмотрела тройка судей под председательством Дениса Капкаева (дело № 309-ЭС20-10004).
ВС указал, что кредиторам не запрещено принимать решения, выходящие за рамки вопросов, содержащихся в ст. 12 («Собрание кредиторов») и ст. 213.8 («Собрание кредиторов в случае банкротства гражданина») закона о банкротстве. В то же время, отметили судьи, они не должны нарушать конституционные права должника, включая право на жилище.
Практика ВС запретил отбирать у банкрота единственное жилье
Экономколлегия обратилась к позиции, которую занял Конституционный суд в 2012 году (Постановление № 11-П).
Он решил, что «иммунитет» нужен не для того, чтобы в любом случае сохранить за должником его жилье, а чтобы не допустить нарушения права на жилище, гарантировать банкроту жилплощадь, необходимую для нормального существования. При этом КС не стал признавать ч. 1 ст.
446 ГПК неконституционной, так как без законодательного регулирования это повлекло бы произвольный выбор критериев «допустимости», отметил ВС. Тройка судей указала, что Конституционный суд исключил возможность предоставления замещающего жилья до внесения изменений в законодательство.
При этом кредиторы Стружкина произвольно определили разумно достаточный уровень обеспеченности жильем, хотя имеющуюся у него квартиру нельзя признать для него роскошной, решила экономколлегия.
Если гражданин не живет в единственном жилье, это не значит, что у него нет «иммунитета», отметил ВС. То, что должник переводил спорную квартиру в нежилой фонд для использования в коммерческих целях, не подтверждает того, что у него есть в собственности другое имущество.
Решение собрания кредиторов, поддержанное апелляцией и кассацией, фактически лишило гражданина частной собственности, на которую нельзя обратить взыскание против его воли. Одновременно должнику навязали иное имущество, в приобретении которого он не заинтересован, решил ВС
Поэтому Верховный суд отменил акты апелляции и кассации и оставил в силе решение первой инстанции, то есть запретил кредиторам покупать должнику замещающее жилье.
Что изменит решение ВС?
Кредиторы уже длительное время пытаются «протащить» возможность реализации дорогого жилья с приобретением должнику более дешевого, считает Олег Скляднев, руководитель банкротной практики АК Региональный рейтинг.
. По его словам, существующая практика достаточно стабильно сохраняет за должником право на единственное жилье.
Практика Банкротство граждан: когда отнимут единственное жилье
Противоположную позицию занимал АС Уральского округа, который позволял кредиторам «выселять» банкрота в квартиру поскромнее. И ВС фактически остановил эту практику. По словам Анны Васильевой из АБ Федеральный рейтинг.
группа ГЧП/Инфраструктурные проекты группа Земельное право/Коммерческая недвижимость/Строительство Профайл компании
, ВС, с одной стороны, указывает, что только законодатель может установить соответствующие критерии «допустимости» жилья, а с другой – предпринимает попытку установить их в определении и указывает, что квартиру должника нельзя признать для него роскошным жильем. Васильева полагает, что только лишь факт элитности не должен ставиться во главу угла, нужно принимать во внимание совокупность обстоятельств, в том числе злоупотребления со стороны должника. Недобросовестным поведением Васильева считает то, что Стружкин не жил в спорной квартире, а также сдавал ее в аренду.
С ней не соглашается Скляднев. По его мнению, ВС вполне закономерно решил, что даже если должник не проживает в единственном жилье, то он не может быть его лишен без доказательств о наличии прав на другое жилье. Эксперт отмечает: не исключено, что банкрот перестанет жить в другом месте и будет вынужден вернуться в принадлежащую ему квартиру.
В условиях кризиса и финансовой нестабильности радикальное изменение практики может повлечь массовые нарушения прав должников, единственное жилье которых дороже «однушки» на краю города, но явно не может быть отнесено к роскошному. А таких должников большинство.
Олег Скляднев, руководитель банкротной практики АК Региональный рейтинг.
Скляднев полагает, что можно ожидать расширения практики продажи единственного жилья, но в отношении дорогостоящей недвижимости, а не 40-метровых квартир.
Верховный суд запретил переселять банкротов в более скромное жилье
Банкрот из Ижевска Дмитрий Стружкин дошел до Верховного суда России. И суд встал на его сторону. Переселить его из 40-метрового жилья на 19 метров невозможно, поскольку ижевская двушка не потянула на «роскошное жилье».
Переселение невозможно. Такое решение принял Верховный суд России по жалобе обанкротившегося Дмитрия Стружкина. Кредиторы хотели принудительно переселить его из 40-метровой двушки на 19 метров в однокомнатную квартиру.
Верховный суд постановил, что переселение должников-банкротов из «роскошного» жилья в более скромное невозможно до внесения в законодательство соответствующих критериев разумно достаточного уровня обеспеченности жильем.
Сейчас единственное жилье, за исключением заложенного по ипотеке, отобрать за долги у человека нельзя, подчеркивает «Интерфакс».
Единственное жилье человека сейчас защищено имущественным иммунитетом статьей 446 российского Гражданского процессуального кодекса.
Вопрос об определении разумных мер имущественного иммунитета поставил перед законодателями в 2012 году Конституционный суд России. Изменения должны восстановить баланс между интересами должников и кредиторов. Но изменения в законодательство до сих пор не внесены. Но летом 2020 года Минюст вновь начал обсуждать с ведомствами очередной вариант законопроекта об изъятии «роскошного жилья».
Собрание кредиторов в сентябре 2019 года решило переселить Дмитрия Стружкина из двухкомнатной квартиры в Октябрьском районе Ижевска в однушку в Ленинском районе. Решение принял мажоритарный кредитор Алексей Лебедев, на которого приходится 90% требований – 2,9 миллиона рублей.
Дело о собственной несостоятельности сам Стружкин инициировал в октябре 2017 года из-за долга в 3 миллиона 260 тысяч рублей. В мае 2018 года суд признал его банкротом.
Переселение банкрота на жилплощадь меньшей площади позволило бы дополнительно кредиторам получить от 800 тысяч до 2 миллионов 300 тысяч рублей за счет разницы в цене квартир. Ижевская двушка в центре оценивалась в вилку – от 1,6 миллиона до 3,2 миллиона рублей.
А жилье взамен – всего в 850 тысяч.
Лебедев аргументировал переселение кредитора тем, что учетная норма жилого помещения на человека составляет в Ижевске 13,3 квадратного метра, а у Стружкина с помещением 40,3 квадратного метра нет ни супруги, ни несовершеннолетних детей и других лиц, которые пользуются спорным помещением.
Стружкин, который не жил в спорной квартире, с решением кредиторов не согласился и обратился в суд. И даже сначала победил в Арбитражном суде Удмуртии. Но апелляция и кассация разрешили его переселение на меньшую площадь, если жилищные условия обеспечат нормальное существование банкрота.
Теперь Верховный суд России это решение отменил, поскольку «кредиторы не имели права принимать решение о переселении должника в отсутствие законодательно установленных критериев роскошного жилья и необходимого, а также правил замены такой недвижимости».
В Верховном суде подчеркнули, что фактически кредиторы произвольно в отсутствие законодательного регулирования определили разумно достаточный уровень обеспеченности должника жильем.
Также Верховный суд отметил, что 40-метровую квартиру должника нельзя признать роскошным жильем, превышающим разумную потребность в жилище. Также был отвергнут аргумент кредиторов о том, что Стружкин в квартире не живет и пытался перевести ее из жилого в нежилой фонд для использования помещения в коммерческих целях.
Апелляция и кассация, подчеркнул Верховный суд, «фактически лишили гражданина частной собственности, на которую не может быть обращено взыскание, против его воли». При этом одновременно была предпринята попытка навязать ему право собственности на иное помещение.
Адвокат объяснил законность замены единственного жилья банкрота на меньшее по площади
Ситуация с изъятием у признанного банкротом гражданина судом единственного жилья вписывается в рамки закона, потому что, несмотря на то что законодательство РФ и предусматривает иммунитет для единственного жилья должника, но с определенными границами. Об этом в пятницу, 2 июля, «Известиям» рассказал адвокат, партнер «BMS Law Firm» Денис Фролов.
Таким образом юрист прокомментировал информацию о том, что суд в России впервые изъял у признанного банкротом гражданина единственное жилье.
Как сообщила ранее газета «Коммерсант», житель Екатеринбурга Аркадий Поторочин задолжал кредиторам порядка 21,4 млн рублей. Его признали банкротом в 2018 году.
Тогда же из конкурсной массы убрали его пятикомнатную квартиру, поскольку она была его единственным жильем. Между тем в 2019 году кредиторы вновь обратились в суд и предложили заменить пятикомнатную квартиру банкрота площадью 150 кв.
м на однокомнатную в 32 кв. м. Суд счет такое решение справедливым, поскольку мужчина холост и не имеет детей.
В итоге в июне 2021 года несмотря на попытки банкрота оспорить это решение, квартиру продали за 8,25 млн рублей.
«Эта ситуация вполне вписывается в рамки закона, так как, хотя российское законодательство и предусматривает исполнительский иммунитет для единственного жилья должника, но с определенными границами. Речь идет как раз о роскошной недвижимости, на которую можно обратить взыскание для удовлетворения интересов кредиторов», — подчеркнул Фролов.
Он также добавил, что ранее о недопустимости злоупотребления правом применительно к таким случаям высказывался Конституционный суд РФ, соответственно Верховный суд РФ также придерживается этой позиции, и это постановление будет иметь прецедентное значение для нижестоящих судов.
«В целом это благоприятное изменения для кредиторов, которые наконец-то смогут более активно применять механизм обращения взыскания на единственное жилье должников. Ранее суды крайне неохотно начинали разбираться в таких ситуациях, что позволяло недобросовестным должникам использовать этот иммунитет для ухода от исполнения своих финансовых обязательств», — заключил эксперт.
9 июня сообщалось, что Госдума приняла в третьем чтении законопроект, который предусматривает лишение свободы на срок до семи лет за преднамеренное банкротство. Статью 196 УК РФ о санкциях за преднамеренное банкротство дополняется нормой об ответственности за совершение данного преступления.
Великое переселение банкротов
Не дождавшись реакции властей, за девять лет так и не уточнивших критерии роскошного жилья и границы исполнительского иммунитета, Конституционный суд (КС) РФ попытался сам решить проблему.
Он допустил при ряде условий изъятие единственного жилья у граждан-банкротов с предоставлением взамен более скромного. Юристы называют позицию революционной и считают, что продолжниковая судебная практика теперь развернется в сторону кредиторов.
В первую очередь проблемы могут возникнуть у владельцев больших домов и многокомнатных квартир. Но могут пострадать и те, у кого жилплощадь просто больше социальной нормы.
В защиту роскоши
КС опубликовал постановление (.pdf) по жалобе Ивана Ревкова, допустив ограничение исполнительского иммунитета, защищающего единственное жилье гражданина-должника от взыскания. Ст.
446 Гражданского процессуального кодекса РФ (ГПК) не разрешает продать такое жилье для погашения долгов, даже если оно является очевидно роскошным.
Это позволяет должникам приобретать недвижимость на заемные средства (без ипотеки), которые они не собираются возвращать.
Проблема существует много лет, и КС неоднократно указывал на необходимость корректировки ГПК, но Минюст и Госдума рекомендации игнорировали.
В 2012 году КС прямо обязал законодателя определить пределы защиты единственного жилья и разработать порядок обращения на него взыскания, если недвижимость явно превосходит разумные потребности человека в жилище, а активы должника несоразмерны его обязательствам. Но за девять лет поправки в ГПК так и не были внесены.
Не изменилась за это время и судебная практика, занимающая сторону должников.
Так, Верховный суд РФ (ВС) прошлой осенью отказал кредиторам в праве принудительно заменить гражданину-банкроту его единственную квартиру на жилье меньшей площади (см.
“Ъ” от 24 октября 2020 года), сославшись как раз на то, что закон этого не позволяет. Теперь КС решил самостоятельно восполнить недостаток регулирования.
Больше не безусловное право
Иван Ревков более 20 лет назад одолжил своей знакомой Елене Шахлович 770 тыс. руб., но та деньги не вернула. Кредитор получил решение суда о взыскании средств и передал его на исполнение приставам, но долг взыскать не удалось.
В 2019 году должницу признали банкротом.
В рамках этого дела выяснилось, что еще в 2009 году Елена Шахлович приобрела квартиру площадью 110 кв. м стоимостью большей, чем сумма ее задолженности перед Иваном Ревковым (к 2019 году с учетом индексации долг составил 4,5 млн руб.).
Но арбитражный суд Калужской области отказался продавать жилье и исключил его из конкурсной массы, так как оно для должницы оказалось единственным и не было обременено ипотекой. Это решение поддержали вышестоящие инстанции, а ВС не стал пересматривать дело.
Господин Ревков обратился в КС, настаивая, что ст. 446 ГПК во взаимосвязи с п. 3 ст. 213.25 Закона о банкротстве противоречит Конституции, так как дает единственному жилью иммунитет, даже если оно приобретено после возбуждения приставами исполнительного производства и значительно превышает разумно достаточную площадь для удовлетворения потребности в жилище.
В постановлении КС снова напомнил об обязанности законодателя внести изменения в ГПК, раскритиковав его медленную реакцию: «Помимо многолетнего недопустимого законодательного бездействия, указанный длящийся риск причинения вреда конституционно значимым ценностям отягощается самим по себе неисполнением акта конституционного правосудия». По мнению суда, «это лишает оснований дальнейшее ожидание своевременного исправления действующего законодательного регулирования и вынуждает КС вновь обратиться к проверке конституционности (той же статьи.— “Ъ”)».
Ключевым выводом КС стало признание того, что ст. 446 ГПК больше не может служить в качестве «безусловного отказа в обращении взыскания на жилые помещения, если суд считает необоснованным применение исполнительского иммунитета».
- Снятие защиты с единственного жилья возможно, если суды установят, что оно было приобретено со злоупотреблениями, говорится в постановлении.
- Может учитываться время присуждения долга, возбуждения исполнительного производства и извещения должника об этих событиях, условия сделок по отчуждению другого имущества для приобретения защищенного иммунитетом жилья.
- Также суды должны учитывать рыночную стоимость жилья и ее соотношение с величиной долга, чтобы обращение взыскания было обоснованным, а не использовалось как «карательная санкция» или «средство устрашения должника угрозой отобрания у него и членов его семьи единственного жилища».
Оставить на улице должника нельзя — ему следует предоставить новое жилье площадью не меньше, чем по договору соцнайма и в пределах того же поселения (либо в другом регионе с его согласия). В связи с этим решения судов об отказе взыскать квартиру должницы Ивана Ревкова подлежат пересмотру, постановил КС.
Революция в практике
«Суть позиции КС сводится к тому, что допустимо предоставлять должнику иное, более скромное жилище, а то в котором он проживает, продавать для погашения долгов перед кредиторами»,— говорит советник юрфирмы РКТ Иван Стасюк. Иммунитет не действует, если должник злоупотреблял правом при приобретении жилья, то есть когда оно куплено фактически на деньги кредиторов, но залогом не обременено, поясняет он.
Юрист банкротного направления Vegas Lex Валерия Тихонова называет постановление «поистине революционным для практики», добавляя, что на фоне бездействия законодателя и продолжниковой позиции арбитражных судов КС «взял на себя миссию по установлению границ исполнительского иммунитета».
Адвокат юргруппы «Яковлев и партнеры» Бронислав Садиков считает позицию КС особенно важной для кредиторов, учитывая то, что «число злоупотреблений со стороны должников достигло критической массы, и дальше так продолжаться не могло». Об этом, по его словам, свидетельствует как возросшее число споров данной категории, в том числе в ВС, так и активное обсуждение вопроса профсообществом.
Отдельно господин Садиков приветствует критику суда в отношении многолетнего бездействия законодателя, «по-видимому, все свои силы и энергию направляющего на спасение Родины от иностранных агентов, клеветников в интернете и прочих деструктивных сил» вместо исполнения указаний КС о внесении поправок в ГПК.
«Постановление будет иметь огромное значение для правоприменительной практики,— соглашается с коллегами партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Станислав Данилов.
— Фактически КС отменяет исполнительский иммунитет для подавляющего большинства граждан, которые попадают в процедуру банкротства, и возлагает на арбитражные суды функцию определять порядок приобретения другого жилья для должника и его семьи по нормам социального найма».
Социальные нормы жилья разнятся от региона к региону и зависят от количества и родства проживающих вместе лиц.
В Москве, например, минимальная норма составляет 18 кв. м на человека, но для семьи из супругов положена «однушка» площадью до 44 кв. м.
«Можно ожидать изменения подхода арбитражных судов и ВС к разрешению вопроса о возможности забрать у должника его единственное жилье. С высокой долей вероятности суды будут разрешать предоставление должнику замещающего жилья»,— говорит Валерия Тихонова.
Бронислав Садиков рассказывает о примере из личного опыта, когда арбитражный суд исключил из конкурсной массы трехэтажный дом должника на Новорижском шоссе и землю, на которой он расположен, общей стоимостью свыше 20 млн руб. при сумме долгов около 10 млн руб. Он рассчитывает, что «с принятием постановления КС подобные случаи будут исключены».
Иван Стасюк положительно оценивает позицию КС, но считает необходимым закрепление критериев, при которых единственное жилье может быть продано за долги, на законодательном уровне.
«Впрочем, принятие поправок в скором времени не выглядит очевидным.
Принятие таких мер вряд ли будет воспринято многими позитивно, так что весьма вероятно, что вопрос продолжит регулироваться на уровне судебной практики»,— полагает господин Стасюк.
«Это начало радикальных изменений практики применительно к обращению взыскания на единственное жилье, по крайней мере, в рамках банкротных дел»,— согласен Станислав Данилов.
На практике это будет выглядеть примерно так, рассказывает он: «По решению суда из конкурсной массы выделяются средства на покупку должнику замещающего жилья в том же городе и примерно в том же районе, которое по своим конструктивным и техническим характеристикам соответствует тому же уровню жилья по метрам соцнормы».
Согласие должника в таком случае не будет спрашиваться, какие-то жизненные факторы (детсады, школы, поликлиники, кружки), вполне вероятно, будут игнорироваться судом как не имеющие имущественной оценки, рассуждает господин Данилов.
Однако вопрос о том, насколько широко будет применяться позиция КС, остается открытым. «В принципе ее можно применить к любому жилью, где на проживающего приходится больше метров, чем по социальной норме. Но в первую очередь это, конечно, должно касаться именно роскошного жилья, а не просто превышающего минимальные размеры»,— говорит Иван Стасюк.
Бронислав Садиков тоже полагает, что в приоритете для кредиторов будет продажа больших дорогих домов и квартир.
Впрочем, Валерия Тихонова допускает, что на практике «наличие трех комнат для двух жильцов может быть расценено как излишняя обеспеченность жилплощадью, и если выручка от продажи такой квартиры достаточна для расчета с кредитором, то риск обращения на нее взыскания будет существенным».
При этом госпожа Тихонова опасается, что позиция КС может привести к лишению единственного жилья и тех должников, кто дошел до банкротства из-за своей финансовой безграмотности и неосторожности, а не в результате злонамеренного уклонения от погашения долгов. Но, по мнению господина Садикова, для добросовестных должников ничего измениться не должно, а риски возникают лишь для тех, кто злоупотребляет правом, пользуясь бездействием законодателя.
Анна Занина, Марина Царева
Вс запретил отбирать у банкрота единственное жилье
Согласно определению Верховного суда РФ переселение должников-банкротов в более скромное жилье невозможно. Даже если у вас роскошные апартаменты, то ни забрать их, ни обменять на более скромную квартиру никто не сможет: об этом прямо говорит судебная практика.
Рассказываем, что произошло и почему банкротам не стоит переживать о судьбе единственного жилья, каким бы оно ни было.
Принудительное выселение банкротов – это миф
В 2018 году житель Ижевска Дмитрий Стружкин был объявлен банкротом. Из конкурсной массы, как и полагается по ст. 446 ГПК РФ, арбитражный суд исключил его единственное жилье — двухкомнатную квартиру, расположенную в центре города.
Однако кредиторы с таким решением не согласились. Они посчитали, что банкроту хватит и квартиры поменьше, потому что в «двушке» площадью 40 кв.м. он все равно не проживает, а сдает её в аренду коммерческим организациям.
Кредиторы пришли к мнению, что Дмитрия Стружкина нужно выселить из принадлежащей ему квартиры, а взамен предоставить другое жилье, но поменьше и не в центре города, а немного подальше — на окраине. «Подходящим вариантом» оказалась однокомнатная квартира площадью 19,3 кв.м.
Стоит ли говорить, что должник не был в восторге? Он попытался оспорить решение собрания кредиторов, и арбитражный суд первой инстанции с ним согласился. Однако кредиторы сдаваться не собирались, поэтому пошли дальше — в апелляцию и кассацию, которые встали на их сторону.
Единственное жилье «под защитой»
Следующим шагом стало обращение Дмитрия Стружкина в Верховный суд РФ, который, рассмотрев жалобу должника, отменил решения апелляции и кассации. ВС РФ вынес определение, согласно которому собрание кредиторов не имело права принимать решение о переселении банкрота.
Комментарий юриста! «Определение Верховного суда РФ поставило точку в любых спорах и разногласиях по поводу обмена или изъятия единственной жилой площади у должника.
https://www.youtube.com/watch?v=CeD8yHrKFh4\u0026t=340s
При этом не важно, где именно проживает банкрот — в этом самом жилье или у родственников, какой доход он ежемесячно получает, сколько должен кредиторам, есть ли у него иждивенцы на обеспечении и так далее.
Важно только то, что на единственное жилье согласно ст. 446 ГПК распространяется «иммунитет». Забрать его или обменять невозможно. Банкроты могут быть уверены — их жилье под надежной защитой».
Евгения Боднар, Руководитель отдела сопровождения клиентов по кредитам и долгам
По мнению ВС РФ, апелляционная и кассационная инстанция фактически лишили должника частной собственности, на которую по закону не может быть обращено взыскание.
Одновременно с этим кредиторы попытались навязать банкроту право собственности на другое имущество, несмотря на его несогласие.
Также они обратились в Президиум ВС РФ с жалобой на Определение экономической коллегии ВС РФ в порядке надзора. Президиум ответил: коллегия решила все правильно.
Чем завершилось дело?
Верховный суд РФ отменил постановления, вынесенные апелляцией и кассацией в пользу кредиторов, а также оставил решение АС Удмуртской республики в силе. Квартира площадью 40 кв.м., расположенная в центре города, осталась в собственности банкрота Дмитрия Стружкина.
Если вы планируете банкротство, но опасаетесь потерять единственное жилье, то будьте спокойны: оно останется в вашей собственности. При наличии обременения есть нюансы, однако рекомендуем в любом случае проконсультироваться перед процедурой с юристами.
Даже если нет ипотеки
Екатерина Мирошкина
экономист
Профиль автора
В 2021 году Конституционный суд совершил революцию в теме изъятия единственного жилья у должников. Теперь его все-таки можно забрать за долги, даже если это единственная квартира без ипотеки.
Пока это не изменения в законе, но суды уже начнут их использовать. Это значит, что за долги по расписке или перед банком можно остаться без единственного жилья. Это не значит, что жилье совсем заберут, а должник останется на улице, — но жилищные условия могут заметно ухудшиться. Исполнительский иммунитет, который еще месяц назад защищал дома и даже офисы, может больше не сработать.
Вот что сказал об этом Конституционный суд и кто рискует переехать против своей воли.
Курс для тех, кто много работает и устает. Цена открыта — назначаете ее сами Начать учиться
Банкротство — это процедура, которая позволяет списать долги. При условии, что управляющий нашел и изъял все имущество, которое подходит для взыскания. То есть что можно — забирают для расчета с кредиторами. А безнадежные долги списывают — с негативными последствиями для банкрота.
Если у вас или знакомых такая ситуация, теперь есть риски, что исполнительский иммунитет не спасет.
Все это указано в законе. Он действует и для банкротов — при долге по потребительскому кредиту или по расписке в размере 2 млн рублей можно жить в квартире за ту же сумму, но не отдавать ее.
Некоторые должники злоупотребляли такой защитой — иногда покупали на заемные деньги жилье, не возвращали долг и становились банкротами.
Даже если все понимали, что разумно было бы переехать в квартиру поменьше или в менее престижном районе, а разницу в стоимости отдать кредитору, исполнительский иммунитет позволял не делать этого.
Должник оставался при жилье, кредитор — без денег, а суды и приставы разводили руками: такой закон. Если жилье единственное, то будь оно сколько угодно большим и роскошным, изымать нельзя.
В законе не изменилось ничего. Законопроект, который широко обсуждался в 2017 году, так и остался в подвешенном состоянии — поговорили и отложили. Поправок по поводу замены роскошного единственного жилья на скромное в гражданском процессуальном кодексе все еще нет, а иммунитет формально работает.
Правами толковать закон в России наделен Конституционный суд. Он может находить нормы, которые нарушают чьи-то права или не соответствуют другим законам. И на основании этого дает разъяснения — дело пересмотрите, закон измените.
Законодатели могут довольно быстро отреагировать и уточнить нормы, а могут годами игнорировать эти указания. Так и случилось с изъятием единственного жилья — этот вопрос КС разбирал еще 2012 году.
И тогда же указал, что исполнительский иммунитет — это правильно. Но владеть домом площадью 320 квадратных метров и не отдавать долг в размере 3 млн рублей — не совсем честно.
Так что нужно защитить не только должников и их семьи, но и кредиторов, а статью 446 ГПК РФ — уточнить из-за имеющихся дефектов.
Вот только ничего с тех пор в законе не изменилось. Но тот же Конституционный суд рассмотрел очередное дело. Мужчина в 1999 году одолжил женщине 772 тысячи рублей, а должница годами не отдавала деньги.
Зато купила квартиру площадью 110 квадратных метров — причем уже после того, как было возбуждено исполнительное производство. С 1999 года долг ее вырос до 4,5 млн рублей, а должница стала банкротом.
Кредитор дошел до Конституционного суда. Потому что это как вообще — мне должны 4,5 млн рублей, при таком долге покупается квартира, но раз она единственная — я не могу получить свои деньги.
Почему бы должнице не сменить жилье на менее роскошное, а мне отдать разницу в счет долга. Если она сама не хочет — пусть ее обяжет суд. Но суды во всех инстанциях мужчине отказали — исполнительский иммунитет, извините.
Стоимость жилья не имеет значения: единственное — значит, защищено от взыскания.
У Конституционного суда, видимо, на этот раз терпение лопнуло. Он напомнил и про свои разъяснения 2012 года, когда постановил изменить закон для баланса интересов должников и кредиторов.
Но почти за 9 лет — заметили главные судьи страны — работы не продвинулись.
Это прямо так и назвали — «недопустимым законодательным бездействием», которое стало поводом для новой проверки конституционности статьи 446 ГПК.
Раз закон вы менять не хотите, будем уточнять нормы своими методами — говорят судьи в новом постановлении. И установили критерии, когда исполнительский иммунитет можно снять даже без изменений в ГПК РФ.
Конкретных норм, как в законопроекте, до сих пор нет. То есть нельзя сказать, что вот эта квартира в два раза больше нормы — поэтому на нее можно наложить взыскание, а вот на эту — нельзя, потому что это двушка для семьи из двух человек.
Очевидно, что работать эти разъяснения теперь точно будут. Не для всех должников и не в каждом деле, но теперь суды уже не смогут отфутболить кредиторов со ссылкой на безусловный иммунитет. Придется разбираться в каждой истории с наличием жилья и долга.
В первую очередь переехать в менее комфортное и более дешевое жилье рискуют должники-банкроты при злоупотреблениях. Но поменять единственный дом площадью 300 квадратных метров на двухкомнатную квартиру могут и без банкротства и злоупотреблений. Тут все на усмотрение конкретного суда с учетом условий, описанных в постановлении КС.
Например, должник забыл погасить 500 тысяч рублей долга. Но уже после просрочки купил квартиру за 4 млн рублей. И теперь живет там вместе с женой и ребенком. Площадь единственного жилья — 90 квадратных метров.
Норма предоставления в регионе — 18 квадратных метров на человека, то есть семье хватит 54 квадратных метров. Даже если поменять их жилье на квартиру площадью 75 квадратных метров, разницы хватит на полное погашение долга.
Суд может отдать трешку в центре кредитору при условии, что тот предоставит должнику трешку в другом районе того же города.
Но если у такого же должника квартира площадью 60 квадратных метров, то хоть это и больше нормы, все равно забрать ее из-за долга будет проблематично — слишком маленькая разница между рыночной ценой и суммой задолженности.
Скорее всего, взыскание будут обращать все-таки не на квартиры, а на роскошную недвижимость — вроде загородных домов с участками или квартир в элитных комплексах, где налицо злоупотребление правами должника. Потому что Конституционный суд хоть и одобрил снятие иммунитета, но сделал акцент на разумности таких мер. Все-таки это должна быть не мера устрашения, а обоснованный способ погасить долг.