 |
Несмотря на то что законодательного определения термина «субординация» в нормативных правовых актах федерального уровня не имеется, российская судебная практика последних лет содержит немало примеров применения конструкции изменения очередности удовлетворения требований кредиторов (как правило, понижения в очередности). Особенно актуальным с точки зрения обеспечения прав кредиторов, но неоднозначным в части законодательного регулирования институт субординации является в банкротном праве. И если законодатель пока не воспринял призывы предпринимательского сообщества регламентировать проблемные аспекты этого явления, то Верховный Суд Российской Федерации отозвался на них и взял на себя важную миссию – дать судам полезные правовые ориентиры.
29 января Президиум ВС РФ утвердил Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (далее – Обзор). В документе по результатам изучения и обобщения судебной практики выработаны единые подходы к разрешению споров, связанных с установлением в процедурах банкротства таких требований.
Субординация требований кредиторов: правовая природа
Этимологически термин «субординация» означает подчинение. В разрезе процедуры банкротства это выражается в подчинении так называемых «младших» кредиторов «старшим».
В российской практике суть субординации сводится к понижению контролирующих должника или аффилированных с ним лиц в очередности удовлетворения требований перед другими кредиторами.
Контролирующими в данном случае считаются физические или юридические лица, имеющие либо имевшие не более чем за три года, предшествующие возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий (ст. 61.10 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»). Аффилированными, в свою очередь, признаются физические и юридические лица, способные оказывать влияние на деятельность юридических и (или) физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность (абз. 2 ст. 4 Закона РСФСР от 22 марта 1991 г. № 948-I «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» ).
Такая мера борьбы с неправомерным обходом очередности удовлетворения требований кредиторов применяется тогда, когда контролирующие должника лица в целях повышения очередности удовлетворения своих требований пытаются выдать корпоративные по своей природе требования (например, взносы в уставный капитал для поддержания платежеспособности должника) за внешне некорпоративные требования, прикрывая их договорами займа, поставки, подряда, аренды без их оплаты и истребования долга.
Следует отметить, что сама конструкция субординации не является отечественной правовой разработкой – ее истоки заложены в зарубежных правовых системах, где исторически сформировалось два основных подхода:
- Contractual subordination (с англ. «договорное подчинение») – добровольное подчинение требований одних кредиторов требованиям других кредиторов в очередности погашения их требований путем заключения между кредиторами специального соглашения;
- Equitable subordination (с англ. «справедливое подчинение») – доктрина справедливой субординации, выражающаяся в принудительном понижении в очередности по решению суда исходя из принципов права справедливости.
В российском законодательстве институт субординации появился недавно – предпосылкой к его возникновению стало введение с 1 июня 2015 года в Гражданский кодекс ст. 309.1 (о межкредиторском соглашении).
Указанная норма предусматривает возможность заключения между кредиторами одного должника по однородным обязательствам соглашения о порядке удовлетворения их требований к должнику, в том числе об очередности их удовлетворения и о непропорциональности распределения исполнения (договорная субординация).
Кроме того, отголоски субординации как механизма организации правовых связей прослеживаются в общих положениях об очередности погашения денежных требований (ст.
319 ГК РФ), об очередности погашения требований по однородным обязательствам (ст. 319.1 ГК РФ), а также в нормах о соглашении об изменении старшинства залогов (п. 1 ст.
342 ГК РФ), о возможности заключения подобного соглашения между созалогодержателями (абз. 2 п. 1 ст. 335.1 ГК РФ).
Между тем, субординации в банкротстве посвящены нормы ст. 2 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), которые выводят учредителей (участников) должника по требованиям из перечня конкурсных кредиторов.
Кроме того, в п. 12 и п. 12.1 ст. 189.49 Закона о банкротстве говорится о списании при санации банка любых денежных обязательств банка (в том числе вкладов) перед контролирующими банк лицами (членами коллегиальных органов, директорами и главными бухгалтерами филиалов банка).
Положения о договорной субординации можно проследить и в ст. 189.
95 Закона о банкротстве, согласно которой требования кредиторов по субординированным займам удовлетворяются после удовлетворения требований всех иных кредиторов, а также в ст. 25.1. Федерального закона от 2 декабря 1990 г.
№ 395-I «О банках и банковской деятельности» в части списания при санации банка субординированных займов, депозитов для восстановления капитала кредитной организации.
К субординации эксперты относят и эффект, описываемый в п. 2 ст. 61.6 Закона о банкротстве, который позволяет требования кредитора, сделка которого оспорена по п. 2 ст. 61.2 и п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве, помещать в реестр после кредиторов третьей очереди.
Субординация: ориентиры для судов
Для корпоративных юристов и правоприменителей не менее значимыми, чем нормы законов, являются разъяснения и решения ВС РФ. Так, первые намеки на законность субординации в банкротстве были даны в Определении СК по экономическим спорам ВС РФ от 6 августа 2015 г. № 302-ЭС15-3973.
Рассматривалось дело о включении в реестр требований кредиторов требований акционера должника, основанных на договоре беспроцентного займа.
Нижестоящие суды отказали в таком включении, сославшись на недопустимость конкуренции требования о возврате займа с обязательствами должника как участника имущественного оборота перед другими участниками оборота, поскольку учредители (участники) должника несут риск отрицательных последствий, связанных с его деятельностью. Управляющий директор, начальник управления принудительного взыскания и банкротства департамента по работе с проблемными активами Сбербанка Евгений Акимов в ходе конференции ИД «Коммерсантъ», посвященной актуальным вопросам и новому опыту банкротства-2020, пояснил, что «заведомо лицо, которое управляет бизнесом, владеет им, находится в привилегированном положении к любым кредиторам, потому что такое лицо может определять стратегию развития бизнеса, оно реализует эту стратегию».
Проанализировав доказательства, суды пришли к выводу, что в рассматриваемом случае обязательственный механизм выдачи займа фактически подменил корпоративный механизм внесения вклада в уставный капитал.
Между тем, ВС РФ напомнил о том, что правоотношения, основанные на договорах займа, регулируются нормами ГК РФ о займе и кредите, и вытекающие из этих правоотношений требования не носят корпоративного характера.
«Сам по себе факт того, что займодавцем выступает участник должника, является недостаточным для вывода об отсутствии заемных отношений и направленности на реализацию внутрикорпоративных отношений», – резюмировал Суд.
Затем несколько лет (вплоть до конца 2019 года) активно формировалась правоприменительная практика в части субординации требований кредиторов.
Однако в отсутствие прямых и однозначных норм закона решения судов, равно как и обоснования их позиций, не отличались единством.
В связи с этим ВС РФ решил разъяснить некоторые особенности субординации, обобщив судебную практику по этому вопросу и выпустив соответствующий Обзор.
В Обзоре сформулировано 14 ключевых тезисов, на которые должны ориентироваться нижестоящие суды при разрешении споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц:
- на аффилированном с должником кредиторе лежит бремя опровержения разумных сомнений относительно мнимости договора, на котором основано его требование в деле о банкротстве;
- очередность удовлетворения требования кредитора не может быть понижена лишь на том основании, что он относится к числу аффилированных с должником лиц, в том числе его контролирующих;
- требование контролирующего должника лица подлежит удовлетворению после удовлетворения требований других кредиторов, если оно основано на договоре, исполнение по которому предоставлено должнику в ситуации имущественного кризиса;
- очередность удовлетворения требования кредитора, аффилированного с лицом, контролирующим должника, может быть понижена, если этот кредитор предоставил компенсационное финансирование под влиянием контролирующего должника лица;
- не подлежит удовлетворению заявление о включении в реестр требования аффилированного с должником лица, основанное на исполнении им обязательства должника внешнему кредитору, если лицо получило возмещение исполненного на основании соглашения с должником;
- очередность удовлетворения требования, перешедшего к лицу, контролирующему должника, в связи с переменой кредитора в обязательстве, понижается, если основание перехода этого требования возникло в ситуации имущественного кризиса должника;
- действия, направленные на необоснованное повышение очередности удовлетворения требования, эту очередность не изменяют;
- контролирующее должника лицо, привлеченное к субсидиарной ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов, не может получить удовлетворение своего требования к должнику наравне с требованиями других кредиторов;
- очередность удовлетворения требования контролирующего должника лица о возврате займа, предоставленного в начальный период осуществления должником предпринимательской деятельности, может быть понижена, если не установлено иных целей выбора такой модели финансирования, кроме как перераспределение риска на случай банкротства;
- если предоставление займа контролирующим должника лицом в условиях кризиса должника было обусловлено наличием соглашения займодавца с не связанным с должником мажоритарным кредитором, то очередность удовлетворения требования контролирующего лица не понижается (при условии, что соглашением не были нарушены права и законные интересы миноритарных кредиторов, не участвовавших в этом соглашении);
- наличие у кредитора, предоставившего должнику финансирование, права контролировать деятельность последнего для обеспечения возврата этого финансирования не является основанием понижения очередности удовлетворения требования такого кредитора, не преследующего цель участия в распределении прибыли должника;
- выбор кандидатуры арбитражного управляющего либо саморегулируемой организации арбитражных управляющих определяется решением кредиторов, не являющихся лицами, контролирующими должника или аффилированными с ним;
- участие публично-правового образования в формировании уставного капитала (фонда) должника само по себе не является основанием для понижения очередности удовлетворения требования публично-правового образования к этому должнику;
- кредитор, требование которого признано подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты, обладает процессуальными правами лица, участвующего в деле о банкротстве.
Отметим, как и ранее, в Обзоре не упоминается термин «субординация» – используется лишь конструкция «понижение в очередности». Однако появляется ряд новых понятий, на которые в ходе конференции указал руководитель направления «Реструктуризация и банкротство» фирмы «Рустам Курмаев и партнеры» Олег Пермяков.
Это такие понятия, как «имущественный кризис» (трудное экономическое положение должника, обусловленное наличием любого из обстоятельств, указанных в п. 1 ст.
9 Закона о банкротстве) и «компенсационное финансирование» (предоставление контролирующим лицом, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности, финансирования, в частности с использованием конструкции договора займа).
Помимо этого, ВС РФ ввел не поименованную в законе очередность удовлетворения требований кредиторов – очередность, предшествующую распределению ликвидационной квоты.
Речь идет о том, что при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено требованиям контролирующего лица – оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в п. 4 ст. 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам п. 1 ст. 148 Закона о банкротстве и п. 8 ст. 63 ГК РФ.
*** В настоящее время определение существа отношений по субординированию контролирующих должника и аффилированных с ним лиц пока не нашло должного отражения в Законе о банкротстве, но можно говорить о том, что зачатки становления института субординации в банкротстве уже намечены. Важную роль в этом сыграл утвержденный ВС РФ в начале текущего года Обзор. Обобщенные в нем выводы призваны не только внести правовую определенность в вопросы субординации требований кредиторов при банкротстве путем установления единых правил для судов, но и помочь участникам (акционерам) общества сформировать модель своего правомерного поведения в рамках дела о банкротстве должника, в частности структурировать отношения таким образом, чтобы избежать последующей субординации своих требований.
Документы по теме:
Субординация в банкротстве граждан: правила ВС — новости Право.ру
27 июня 2015 года Лариса Виноградова дала Юсупу Османову в долг под проценты 2,7 млн руб. По договору займа он должен был вернуть деньги через два года (до 27 июля 2018 года). Но этого не сделал.
А спустя еще почти два года, в феврале 2020-го, другой кредитор ( ООО КБ «Эргобанк» в лице конкурсного управляющего ГК «АСВ») инициировал банкротство Усманова (дело № А40-301015/2019).
Тогда Виноградова решила включиться в третью очередь реестра с долгом, который к тому времени вырос до 8,3 млн руб.
Первая инстанция обратила внимание на то, откуда взялись деньги для займа. Суд узнал, что Виноградова получила дивиденды от ООО «Магнус плюс», в котором была участником, а еще деньги в помощь от своей близкой родственницы Анны Семеновой (суммы в актах не указаны). Семенова тоже была участником «Магнус плюс», а еще вела совместный бизнес с Османовым.
АСГМ решил, что это подтверждает аффилированность кредитора и должника.
Суд сослался на Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц от 29 января 2020 года, который посвящен субординации, то есть понижению требований аффилированных кредиторов.
И решил, что требования Виноградовой можно понизить, удовлетворив «в порядке очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты». Таким образом первая инстанция допустила субординацию в банкротстве граждан, а не только юрлиц, уменьшив шансы что-то получить по итогам процедуры для кредитора.
Обзор практики ВС Обзор ВС: все о субординации требований в банкротстве
С решением арбитражного суда Виноградова не согласилась и решила его обжаловать. По ее мнению, передача в качестве займа денег, полученных от «Магнус Плюс» и Семеновой, еще не говорит о согласованности действий между ней и Османовым.
Кредитор подчеркнула, что у должника есть только 3% в уставном капитале ООО «Призма». То есть он не может давать обществу обязательные для исполнения распоряжения, а значит, не входит в одну группу лиц с Семеновой.
Но эти аргументы не убедили суды, апелляция и кассация оставили решение первой инстанции без изменения. После этого Виноградова пожаловалась в Верховный суд.
Кредитор и должник. Есть ли связь?
19 июля дело рассмотрела тройка судей ВС под председательством Ивана Разумова. На заседании представитель кассатора Алхаз Каппушев высказал позицию, что субординировать требования в банкротстве граждан нельзя. Понижение очередности возможно только для контролирующего должника лица.
А каждое физлицо обладает автономией воли, и другие граждане не могут давать ему обязательные поручения.
Сергей Домнин, финуправляющий Османова, напротив, настаивал на том, что раз действующее законодательство не содержит положений о субординации, то нет и запрета использовать механизм по аналогии.
Спецвыпуск: Банкротство Новые тенденции в субординации требований в банкротстве
Еще Домнин утверждал, что аффилированность кредитора и должника подтверждается не только общим бизнес-партнером. О заинтересованности, по его словам, говорит то, что у Виноградовой и Османова был общий представитель по другим спорам.
Саму ситуацию, когда получаешь деньги от родственника и отдаешь их кому-то другому под проценты, управляющий назвал «нетипичной».
Представитель Виноградовой же уверял, что материальная помощь для его доверительницы не была «последним куском хлеба» и, передав деньги Османову, она просто хотела заработать (см. ВС оценит возможность субординации в банкротстве физлиц).
На существе отношений кредитора и должника ВС остановился в мотивировочной части. По мнению коллегии, сам по себе факт выдачи Виноградовой займа Османову еще не говорит об их аффилированности.
Действительно, близкая родственница кредитора вела бизнес с банкротом, но сам Османов не состоял с ними в родстве и не имел никакого отношения к обществу «Магнус Плюс».
При этом тройка судей подчеркнула, что финуправляющий приводил и другие аргументы, подтверждающие их связь. И эти доводы Домнина нижестоящие инстанции не оценили.
Субординировать нельзя
СКЭС рассказала, в каких случаях нужно применять обзор от 29 января 2020 года.
Понизить требования можно, если контролирующее лицо вместо того, чтобы подать заявление о банкротстве подконтрольной организации, предоставило ей компенсационное финансирование.
То есть пыталось вернуть фирму к нормальной предпринимательской деятельности. В этом случае кредитор должен нести риски при банкротстве подконтрольного юрлица.
Практика ВС запретил субординацию требований в банкротстве граждан
При этом закон не обязывает граждан банкротить другого физлица, у которого финансовый кризис. Это касается только юридических лиц, поэтому положения обзора о субординации не применимы при банкротстве физлиц, указал ВС.
Но коллегия отметила, что речь идет не про весь обзор: на ряд разъяснений можно ссылаться и при несостоятельности граждан.
Речь о тех, которые касаются не понижения очередности требований, а их обоснованности (когда связанные с должником лица предъявляют мнимые, исполненные требования). Об этом идет речь в п. 1 и 5.
В итоге тройка судей ВС отменила акты трех инстанций, а спор вернула в АСГМ.
Эксперты: требуется регулирование
Артем Кадников, ведущий юрист ПБ Федеральный рейтинг. группа Банкротство (включая споры) (high market) 25место По выручке на юриста (менее 30 юристов) 45место По выручке Профайл компании
, считает, что нижестоящие инстанции недопустимо широко трактовали п. 1 ст.
19 Закона о банкротстве («Заинтересованные лица») и решили, что должник и кредитор являются заинтересованными. ВС счел недоказанным факт аффилированности и уже только на этом основании мог отменить судебные акты, считает эксперт.
Но коллегия не ограничилась оценкой только этого обстоятельства, но и высказалась о возможности субординации требований в банкротстве граждан.
Legal Digest Исчезнувший должник и «субсидиарка» без банкротства: решения ВС июня
Владимир Журавчак, партнер Федеральный рейтинг.
группа Банкротство (включая споры) (high market) группа Частный капитал группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры — high market) группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции Профайл компании
, говорит, что в целом Экономколлегия подтвердила позицию, высказанную по делу № А40-192270/2018. В этом споре нижестоящие суды субординировали требования ООО «Алмаз Капитал» к Сергею Махову. Но ВС решил, что требования связанного с должником общества нельзя понизить.
По делу Османова коллегия тоже указала, что требования кредитора гражданина не подлежат субординации.
Но на этот раз, по словам Кадникова, ВС обратил внимание на то, что обзор практики от 29 января 2020 года – это не только и не столько про субординацию, сколько про сам факт доказывания обоснованности требований.
Поэтому СКЭС дополнительно указала те пункты документа, которые можно применять в процедурах банкротства граждан. Это значит, что суды могут отказать во включении в реестр при злоупотреблении кредитора своими правами, предъявлении мнимых, исполненных требований и так далее, объяснил Журавчак.
Теперь, по его словам, при рассмотрении требований аффилированных кредиторов у судов есть два пути: либо включаться в реестр наравне с другими кредиторами, либо полный отказ в этом. Такой вариант может нарушить баланс интересов кредиторов, полагает Журавчак.
Я считаю, что обзор практики по субординации имеет универсальный характер. Его применение исключительно к банкротству компаний лишает суды удобного инструментария для разрешения споров с участием аффилированных должнику лиц, которые, безусловно, могут быть и у граждан.
Владимир Журавчак, партнер Федеральный рейтинг.
группа Банкротство (включая споры) (high market) группа Частный капитал группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры — high market) группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции Профайл компании
Кадников согласен с тем, что аффилированные кредиторы – нередкое явление в банкротстве граждан. Поэтому, по его мнению, институт субординации должен получить свое развитие и правовое регулирование и в делах о банкротстве граждан.
- Банкротство
- Верховный суд РФ
- Экономколлегия ВС
Прецедент в области субординации требований
Адвокатскому бюро впервые в российской судебной практике удалось доказать возможность субординации требований в делах о банкротстве гражданина. Арбитражный суд Северо-Западного округа указал на необходимость понижения очередности требования бывшей супруги должника в размере $ 7 млн.
Практически ни одно дело о корпоративном банкротстве не обходится без попытки участника или иного связанного с банкротом лица включиться в реестр требований кредиторов.
Постепенно судебная практика научилась бороться с такими случаями.
Верховный Суд сформировал ряд правовых позиций, направленных на субординацию требований, касающихся финансирования компании-банкрота со стороны аффилированных лиц.
Однако серьезные вопросы вызывала возможность применения выработанных правовых позиций о субординации требований в делах о банкротстве граждан (т.н. приватная субординация).
Экономическая коллегия Верховного Суда РФ по этому вопросу не высказывалась.
Не были включены соответствующие разъяснения и в новый Обзор Президиума Верховного Cуда от 29 января 2020 года, посвященный проблемам субординации.
Благодаря усилиям команды Адвокатского бюро впервые на уровне суда кассационного округа была подтверждена возможность субординации требований кредиторов, аффилированных с гражданином-банкротом.
Арбитражный суд Северо-Западного округа отменил судебные акты о включении в реестр кредиторов требований бывшей супруги банкрота на сумму $ 7 млн и указал на возможность понижения очередности их удовлетворения.
Свои имущественные претензии бывшая жена обосновывала тем, что еще до инициирования банкротства выкупила у кредитора долги своего супруга. Действительность всех приобретенных супругой требований была подтверждена решением суда, состоявшимся задолго до возникновения банкротства. Это осложняло положение независимых кредиторов, возражающих против включения задолженности в реестр.
Адвокаты настаивали, что наличие судебного акта о взыскании не изменяет природу требований и не исключает возможность их субординации. Обращалось внимание, что бывшая жена не может конкурировать с независимыми кредиторами, поскольку она выкупила задолженность в период финансовых проблем у супруга. При этом на тот момент будущий банкрот еще состоял с ней в браке.
Кассационная инстанция согласилась с доводами адвокатов и отменила судебные акты нижестоящих инстанций о включении требований жены в реестр кредиторов. Арбитражный суд Северо-Западного округа признал подлежащими применению разъяснения, изложенные в Обзоре Президиума Верховного Суда РФ от 29 января 2020 года, и при разрешении дел о банкротстве граждан.
Этот прецедент должен оказать влияние не только на практику арбитражных судов Северо-Западного округа, но также стать примером для рассмотрении «родственных требований» во всех регионах.
Верховный суд усомнился в субординации
Верховный суд (ВС) РФ вынес первое в практике решение по вопросу о «понижении» требования (субординации) кредитора в рамках банкротства гражданина.
Этот механизм широко применяется в делах о несостоятельности юрлиц, но о возможности его использования по отношению к кредиторам должников-граждан шли споры.
Теперь вопрос закрыт — ВС признал, что у гражданина нет контролирующих его в смысле закона о банкротстве лиц, поэтому субординация здесь неприменима. Но ВС разрешил отказывать во включении в реестр тем, кто «неформально договорился» с должником с целью оттеснить независимых кредиторов.
Экономколлегия ВС рассмотрела дело о субординации кредитора в банкротном деле бывшего совладельца ставропольского Гидрометаллургического завода (ГМЗ) Сергея Махова. На днях в коллегию передали два дела по применению субординации в банкротстве граждан (см. “Ъ” от 25 июня), и этот спор стал первым, по которому ВС вынес решение.
Неформальные и недобросовестные
Разбирательство было связано с тем, что ООО «Алмаз Капитал», контролируемое бизнесменом Альбертом Авдоляном (владеет «А-Проперти», куда входит ряд крупных промышленных активов), заявило требования на 2,58 млрд руб. в реестр к банкротящемуся Сергею Махову. Против выступил другой кредитор Илья Перегудов, потребовавший «понижения» требования компании.
Суд первой инстанции с ним согласился и установил требование «за реестр» (погашается после всех реестровых, шансы на удовлетворение почти отсутствуют).
Дело в том, что Сергей Махов вместе с Сергеем Чаком были бенефициарами группы компаний, куда входит ГМЗ, Южная энергетическая компания (ЮЭК), Южная горно-химическая компания, «Сельхозхимпром» и «Интермикс Мет».
Группа с 2011 года кредитовалась в Сбербанке, а господин Махов давал личные поручительства по этим займам.
Поскольку осенью 2018 года Альберт Авдолян стал в одном лице бенефициаром группы (приобретя акции компаний) и мажоритарным кредитором (купив права по кредитам), его компания не может встать в одну очередь с независимыми кредиторами, посчитал суд.
Но апелляция, а затем и кассация решили, что оснований понижать «Алмаз Капитал» в очередности кредиторов нет, и включили его в реестр.
По жалобе Ильи Перегудова дело было передано в экономколлегию ВС, которая отменила все судебные акты. Коллегия разъяснила, что субординация может применяться лишь к контролирующим лицам, «нарушившим обязанность по публичному информированию об имущественном кризисе должника», поэтому она невозможна в отношении физлица.
Но и включать требования «Алмаз Капитал» в реестр должника ВС посчитал неправильным. По мнению коллегии, новый бенефициар и мажоритарный кредитор обязан действовать добросовестно, однако предъявление к должнику требований «Алмаз Капитал» на 2,58 млрд руб. нарушает интересы независимых кредиторов и является злоупотреблением правом (ст. 10 Гражданского кодекса).
Кроме того, коллегия отметила, что акции ГМЗ и ЮЭК были проданы по символической цене, то есть «учитывалась долговая нагрузка продаваемых компаний», однако «невозможно предположить, что они (прежние собственники бизнеса.— “Ъ”), действуя разумно, согласились бы продать мажоритарные пакеты акций за 17 600 руб. и при этом остались бы должны покупателю акций 2,5 млрд руб. (по поручительствам.— “Ъ”)».
По мнению ВС, предъявление требований «Алмаз Капитала» и отсутствие возражений должника «явно указывают на наличие между Альбертом Авдоляном и Сергеем Маховым неформальных недобросовестных договоренностей, по которым первый способствует освобождению последнего от задолженности перед независимыми кредиторами» через установление своего «мажоритарного требования». Такое поведение сторон не подлежит судебной защите, поэтому во включении в реестр кредиторов следует отказать, решил ВС.
Угроза для аффилированных лиц
До сих пор не было выработано никаких подходов урегулирования конфликтов между бенефициаром бизнеса, получившим основную часть долга, и независимыми кредиторами, и вот теперь ВС установил основные принципы такого взаимодействия, говорит партнер АБ «Бартолиус» Дмитрий Проводин, представляющий интересы Ильи Перегудова. По его мнению, бенефициар должен воздержаться от «необоснованного перераспределения обязательств и имущества внутри группы», судам же нужно оценивать его действия с точки зрения добросовестности. Представитель Альберта Авдоляна отказался от комментариев.
Позиция ВС «может сыграть важнейшую роль в борьбе с контролируемыми банкротствами физлиц», полагает старший партнер КА Pen & Paper Валерий Зинченко.
По словам советника Saveliev, Batanov & Partners Юлии Михальчук, «дело Махова» вызвало большой интерес, потому что «в России бизнес часто управляется небольшим количеством людей, которые финансируют его собственными средствами или привлекают кредиты под личное поручительство».
Один из ключевых выводов ВС состоит в том, что субординация не применяется в банкротстве физлиц.
Господин Зинченко с этим согласен, поскольку «у гражданина отсутствуют контролирующие лица», а предложенный ВС механизм борьбы со злоупотреблениями в банкротстве через ст. 10 ГК выглядит «более простым и элегантным».
По мнению председателя «Банкротного клуба» Олега Зайцева, оснований для субординации в деле Махова действительно нет, но в принципе она может применяться при банкротстве граждан, например, в случае займов между членами семьи или близкими друзьями.
Но ухудшение положения бенефициаров бизнеса может привести к тому, что они будут меньше финансировать свои компании, предупреждает исполнительный директор УК «Помощь» Анна Ларина. Независимым кредиторам, по ее мнению, тоже придется нелегко, потому что основания для отказа аффилированному кредитору будут не всегда, а «понизить» его требование ВС не разрешил.
Олег Зайцев считает крайне важным и разрешение ВС вопроса о последствиях выкупа бизнеса с долгами, обеспеченными внутригрупповым поручительством: «Если цена покупки была определена за вычетом этих долгов, то предполагается, что это поручительство прекращается». Продажа акций компании за бесценок при сохранении долга за прежними владельцами «лишена всякого смысла», соглашается господин Зинченко.
Кроме того, в России встречаются ситуации, «когда компании с многомиллионными или даже миллиардными активами официально продаются за десятки тысяч рублей, а настоящие расчеты скрываются», отмечает Юлия Михальчук.
И если лицо не взыскивает крупный долг или продает крупный бизнес по номинальной цене, это может быть расценено судом как «недобросовестные неформальные договоренности», причиняющие вред кредиторам, полагает она.
Позиция ВС «создает реальную угрозу отказа во включении в реестр аффилированных кредиторов, которые не смогут разумно объяснить, как образовался долг, почему он не просуживался ранее», подчеркивает Валерий Зинченко.
В первую очередь это коснется компаний, в которых должник был контролирующим лицом, и облегчит задачу по недопущению таких требований в реестр, отмечает госпожа Ларина. Она допускает, что суды теперь будут отказывать в субординации кредитора при банкротстве граждан по самым разным причинам, если ВС не скорректирует свою позицию.
Анна Занина, Евгений Зайнуллин
ВС: Требования кредитора не могут субординироваться по признаку подконтрольности ему должника-физлица
30 сентября Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС19-27640(2) по делу № А40-269386/2018 касательно спора об определении очередности удовлетворения требований кредитора физлица-банкрота, притом что кредитор аффилирован с этим должником.
В марте – июне 2016 г. Гаврила Новахов получил от аффилированного с ним ЗАО «Модерато» свыше 38 млн руб. по трем договорам займа. В июле 2017 г.
он перевел задолженность и проценты за пользование заемными средствами на своего брата Станислава Новахова, в отношении которого в том же месяце было возбуждено дело о банкротстве (№ А40-120978/2017).
Позднее Станислав Новахов был признан банкротом, общая сумма непогашенных требований к должнику превысила 13,8 млрд руб., в отношении его имущества состоялась процедура реализации.
В ноябре 2017 г. в отношении ЗАО «Модерато» также было возбуждено банкротное дело (№ А40-214231/2017), в настоящее время общество находится в стадии конкурсного производства. А в 2018 г. была инициирована процедура банкротства и в отношении Гаврилы Новахова, который был признан банкротом.
В феврале 2020 г. в рамках дела о банкротстве ЗАО «Модерато» арбитражный суд признал недействительными договоры перевода долга с одного брата на другого, поскольку они были совершены аффилированными лицами во вред кредиторам должника.
Суд счел, что ликвидные к погашению требования к платежеспособному Гавриле Новахову, в том числе ввиду того, что он унаследовал имущество умершего отца, были заменены на неликвидные требования к неплатежеспособному Станиславу Новахову, который отказался от наследства.
В связи с этим суд восстановил требование «Модерато» к Гавриле Новахову по возврату займа.
Впоследствии конкурсный управляющий ЗАО «Модерато» потребовал включить требование на сумму свыше 46 млн руб. в реестр требований кредиторов Гаврилы Новахова. Суд согласился с этим, указав, что требование подлежит удовлетворению в порядке очередности, предшествующей удовлетворению ликвидационной квоты.
ВС обобщил практику по субординации требований кредиторовОбзор судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц содержит 14 правовых позиций
Впоследствии апелляция и кассация изменили определение нижестоящего суда, признав требования общества-банкрота подлежащими удовлетворению за счет имущества, оставшегося после удовлетворения требований «реестровых» кредиторов.
Они понизили очередность удовлетворения требований общества «Модерато» ввиду его аффилированности с Гаврилой Новаховым и предоставления последнему компенсационного финансирования, выразившегося в непринятии кредитором мер к истребованию задолженности при наступлении срока исполнения обязательства. При этом суды руководствовались правовой позицией, изложенной в п. 3.1, 3.2 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утвержден Президиумом ВС РФ 29 января 2020 г.).
В кассационной жалобе конкурсный управляющий «Модерато» просил изменить очередность удовлетворения требований общества, определив их в третью очередь.
По мнению заявителя, термин «недостаточная капитализация» неприменим к оценке состоятельности физического лица, а кредитор не может контролировать должника-физлицо, не может и не должен принимать за него решения, в том числе об объявлении себя банкротом.
В кассационной жалобе также отмечалось, что воля физлица формируется самостоятельно, а не под контролем каких-либо лиц. Соответственно, требования кредитора не могут субординироваться по признаку подконтрольности ему должника – физического лица.
Конкурсный управляющий также указал, что не ЗАО «Модерато» контролировало Гаврилу Новахова, а именно братья Новаховы контролировали общество и посредством предоставления себе многомиллионных займов безвозвратно вывели из него денежные средства, чем нарушили права независимых кредиторов. Заявитель добавил, что недобросовестность братьев была установлена судом в деле № А40-214231/2017, признавшим недействительными сделки по переводу долга. Последствия недействительности этих сделок явились основанием для заявления требований ЗАО «Модерато» о включении в реестр требований кредиторов Гаврилы Новахова.
Изучив материалы дела, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ сочла, что разногласия сторон обособленного спора сводились к определению очередности удовлетворения требований кредитора физлица-банкрота, притом что кредитор аффилирован с этим должником. Со ссылкой на свою практику Верховный Суд подчеркнул, что положения Обзора ВС РФ от 29 января 2020 г. о субординации требований не применяются в делах о банкротстве физлиц.
ВС пояснил, когда интересы кредитора не подлежат судебной защитеСуд выявил наличие между кредитором и должником неформальных недобросовестных договоренностей по освобождению гражданина-банкрота от задолженности перед иными кредиторами
В частности, заметил Суд, ранее в Определении № 305-ЭС20-14492 от 29 июня 2021 г.
указывалось, что основанием для субординации требований кредиторов является нарушение контролирующими организацию-должника лицами собственной обязанности по публичному информированию третьих лиц об имущественном кризисе в подконтрольной организации путем подачи заявления о банкротстве.
Это позволяет отсрочить погашение долга, вводя третьих лиц в заблуждение относительно платежеспособности должника и создавая у них иллюзию его финансового благополучия, что исключает необходимость подачи заявлений о банкротстве.
В этой ситуации контролирующее либо аффилированное лицо принимает на себя риск того, что должнику посредством использования компенсационного финансирования в конечном счете удастся преодолеть финансовые трудности и вернуться к нормальной деятельности. Подобная обязанность может быть нарушена только в отношении организации ее контролирующими лицами, на которых эта обязанность и возложена.
«Обязанность по обращению в суд заявлением о банкротстве третьего лица, находящегося в состоянии имущественного кризиса, закреплена только в отношении несостоятельных организаций: она возложена законом на контролирующих их лиц, под влиянием которых формируется воля банкрота.
Данные выводы актуальны и в отношении финансирования, осуществляемого путем отказа от принятия мер к истребованию задолженности (п. 3.2 Обзора о субординации)», – отмечено в определении.
Тем самым ВС подчеркнул, что законных оснований для понижения очередности удовлетворения требований общества «Модерато» в деле о банкротстве Гаврилы Новахова не имелось, изменил судебные акты нижестоящих судов и отметил, что требование общества подлежит учету в третьей очереди реестра требований.
Адвокат, арбитражный управляющий юридической фирмы INTELLECT Сергей Гуляев отметил, что вывод ВС является совершенно верным и логичным, так как сама по себе субординация требования признает отношения между кредитором и должником реальными, но связанными с инвестиционными целями либо страховкой контролирующего кредитора на случай банкротства подконтрольной организации. «Соответственно, субординация требований призвана уравнять в правах контролирующего и независимых кредиторов, которым неизвестно реальное финансовое состояние должника как раз из-за докапитализационного финансирования. И целью такого финансирования, как правило, является последующее извлечение прибыли от деятельности должника», – пояснил Сергей Гуляев.
Адвокат добавил, что в текущей правовой и экономической действительности трудно представить ситуацию, когда, наоборот, подконтрольная организация финансирует контролирующее лицо с целью извлечения прибыли, а также сокрытия признаков неплатежеспособности и перераспределения рисков на случай банкротства контролирующего физического лица.
«Поэтому совершенно справедливо, что в деле о банкротстве граждан возможно только применение повышенного стандарта доказывания к аффилированным кредиторам, и если при таком стандарте удается доказать реальность отношений, то требования подлежат включению в третью очередь реестра, а в случае недоказанности суды в целом отказывают во включении в реестр», – заключил эксперт.
Объем прав лиц, привлекаемых к субсидиарной ответственности, требует уточненияИзменит ли ВС подход к правовому статусу контролирующих лиц?
Юрист юридической фирмы «Арбитраж.ру» Антон Кравченко также поддержал выводы ВС РФ. «Основной целью института субординации является справедливое распределение риска банкротства между независимыми кредиторами и контролирующими лицами.
Контролирующие лица, ввиду наличия у них возможности влиять на деятельность юрлица, имеют возможность получения неограниченной прибыли в случае успеха выбранной бизнес-модели.
В случае же банкротства юрлица справедливо именно на них в первую очередь возлагать последствия несостоятельности в виде невозможности на равных конкурировать с независимыми кредиторами», – отметил он.
По словам эксперта, в отличие от юрлиц, граждане самостоятельно формируют и выражают свою волю. «Более того, по общему правилу имущественное положение дееспособного гражданина находится в прямой зависимости от его действий.
Таким образом, понятие “недостаточная капитализация” неприменимо к оценке финансовой состоятельности физического лица по определению. Я считаю, что, исходя из самой логики взаимоотношений, юрлицо не может определять волю контролирующего его лица.
Иное приводило бы к нарушению прав кредиторов такого юридического лица», – подчеркнул Антон Кравченко.
Он добавил, что отсутствие возможности влияния на волю гражданина со стороны иных, в том числе юридических, лиц не позволяет распространить правила о субординации на требования аффилированных физических лиц. Однако это не отменяет применения повышенного стандарта доказывания при рассмотрении требований лиц, заинтересованных с должником-гражданином.
Вместе с тем адвокат, партнер юридической компании Tenzor Consulting Group Антон Макейчук отметил, что Верховный Суд по-прежнему не дает правоприменительной практике ответа на два важных вопроса: появятся ли аналогичные или похожие по удобству механизмы борьбы с контролируемым банкротством физических лиц и можно ли субординировать реституционное требование, которое заявлено аффилированным лицом, но в интересах своей конкурсной массы и независимых кредиторов.