Верховный Суд вынес Определение № 302-ЭС17-11347 (10) по делу № А19-15388/2015, в котором рассмотрел вопрос об обязанности конкурсного управляющего резервировать поступившие от реализации предмета залога средства для удовлетворения требований кредиторов, которые еще не включены в реестр.
В мае 2017 г. АО «Производственная компания «Дитэко» была признана банкротом.
Несколько месяцев спустя ФНС России обратилась в суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника доначисленных по результатам выездной налоговой проверки сумм налогов, а также пеней и штрафа. Помимо прочего налоговая служба просила включить во вторую очередь реестра НДФЛ на сумму свыше 35 млн руб.
В период рассмотрения требования ФНС проводились торги по реализации части имущества должника, в ходе которых ООО «Международный финансовый центр «Капитал», будучи залоговым кредитором, решило оставить это имущество за собой. В связи с этим 2 марта 2018 г. залоговый кредитор перечислил на специальный счет должника более 357 млн руб.
, в том числе 15% от цены реализации заложенного имущества, для погашения требований кредиторов первой и второй очереди. Тогда же конкурсный управляющий должника Виктор Тимашков направил часть полученной суммы на погашение требований кредиторов, включенных к тому времени в реестр, а оставшиеся 212 млн руб. возвратил залоговому кредитору.
В марте 2018 г.
конкурсный управляющий от имени компании-банкрота оспорил решение налогового органа (дело № А19-4617/2018), на котором было основано его требование в деле о банкротстве, после чего подал ходатайство о приостановлении производства по нему, которое было удовлетворено судом. Далее суд отказал в удовлетворении требования ФНС России об обязании конкурсного управляющего зарезервировать 35 млн руб. из средств, поступивших от залогового кредитора для погашения требований кредиторов первой и второй очереди.
Однако позднее суд отказал в удовлетворении заявления управляющего о признании недействительным решения налоговиков о привлечении компании-банкрота к ответственности за совершение налогового правонарушения, производство по требованию ФНС было возобновлено. В июле 2019 г. требование было признано обоснованным, задолженность по НДФЛ была включена во вторую очередь реестра требований кредиторов.
ФНС обратилась в суд с жалобой на действия конкурсного управляющего, в которой, в частности, просила признать незаконными его действия по преждевременному возврату залоговому кредитору денежных средств со специального счета компании.
Налоговая служба также просила суд отстранить Виктора Тимашкова от исполнения обязанностей конкурсного управляющего и взыскать с него убытки в размере около 11 млн руб. В обоснование налоговый орган сослался на то, что управляющий неправомерно не зарезервировал денежные средства для расчетов по спорному требованию в сумме 35 млн руб. в соответствии с положениями п. 6 ст.
142 Закон о банкротстве, – то есть, не дожидаясь рассмотрения вопроса об обоснованности данного требования второй очереди, вернул денежные средства залоговому кредитору.
Три судебные инстанции отказали в удовлетворении жалобы со ссылкой на то, что на момент распределения выручки от реализации заложенного имущества не был принят судебный акт о включении 35 млн руб. в реестр требований кредиторов.
Они отметили, что на момент разрешения заявления ФНС России спорные средства были уже возвращены залоговому кредитору, а значит, невозможно судебное понуждение к исполнению в натуре обязанности по резервированию суммы, фактически не находящейся под контролем управляющего. В судебных актах также указывалось, что ст.
138 Закона о банкротстве не предусматривает возможность резервирования денежных средств, а п. 6 ст. 142 Закона неприменим к процедуре расчетов за счет выручки от реализации заложенного имущества.
Кроме того, подчеркнули суды, конкурсное производство в отношении компании не завершено, а потому не утрачена возможность удовлетворения требований ФНС России, относящихся ко второй очереди, за счет иного имущества должника.
Рассмотрев кассационную жалобу налоговой службы, Верховный Суд указал на ошибочность позиции нижестоящих инстанций. Он указал, что ст. 138 Закона о банкротстве не является специальной по отношению к п. 6 ст.
142 этого Закона, поскольку она не признает условия общей нормы неприменимыми, не содержит положений, отличных от тех, что закреплены в общей норме, не дополняет и не детализирует общую норму. «Кроме того, согласно п. 2 ст.
138 Закона о банкротстве 15% выручки расходуется на погашение требований кредиторов первой и второй очереди лишь при недостаточности незаложенного имущества должника для их погашения.
При этом в банкротстве цена незаложенного имущества должна формироваться на торгах исходя из объективно действующих рыночных механизмов, на основе спроса и предложения.
Эта цена обладает большей точностью по сравнению с ценой, определенной оценщиком, которая, несмотря на наличие экономических оснований, образует условную величину. Поэтому, если иное явно не следует из обстоятельств дела, до момента фактической реализации незаложенного имущества вопрос о том, хватит ли этого имущества для проведения расчетов с кредиторами первой и второй очереди, не всегда может быть разрешен с высокой степенью достоверности», – отмечено в определении.
Как пояснил ВС, в таком случае посредством резервирования 15% выручки от реализации заложенного имущества до момента устранения неопределенности относительно действительной цены незаложенного имущества достигается баланс прав залоговых кредиторов и кредиторов первой и второй очереди.
Так, первые приобретают реальную возможность получить залоговое приоритетное удовлетворение за счет резерва, если имевшиеся к моменту продажи предмета залога требования кредиторов первой и второй очереди впоследствии будут погашены за счет незаложенного имущества, вторые – подлинные гарантии удовлетворения в пределах суммы резерва на случаи изменения конъюнктуры рынка (падения спроса на незаложенное имущество), несовпадения предварительной оценки с ценой заключенной на торгах сделки и т.п.
В рассматриваемом случае, подчеркнул Суд, вывод нижестоящих инстанций о том, что имеется возможность удовлетворения требований ФНС России, относящихся ко второй очереди, за счет иного имущества компании, основан на предположении и ничем не подкреплен.
Соответствующие доказательства не исследовались и не оценивались судами. Сам конкурсный управляющий должника, направив часть 15% суммы на погашение требований кредиторов первой и второй очереди, включенных в реестр по состоянию на 2 марта 2018 г.
, подтвердил недостаточность незаложенного имущества для расчетов с такого рода кредиторами.
Верховный Суд добавил, что эта сумма подлежала резервированию и не могла быть незамедлительно возвращена залоговому кредитору.
Однако при разрешении вопроса о том, имелись ли в поведении управляющего Виктора Тимашкова признаки недобросовестности и неразумности, существенное значение имеет, действовал ли он в ситуации правовой неопределенности в отношениях, связанных с порядком расчетов при реализации заложенного имущества.
Соответствующие обстоятельства не были предметом проверки судов, а требование об отстранении конкурсного управляющего от исполнения возложенных обязанностей не могло быть правильно рассмотрено до надлежащего разрешения указанного вопроса.
При этом ВС подчеркнул, что Виктор Тимашков не мог руководствоваться судебными актами, вынесенными по результатам рассмотрения заявления ФНС России об обязании конкурсного управляющего зарезервировать денежные средства, поскольку распределил выручку до их принятия.
Таким образом, ВС отменил судебные акты нижестоящих инстанций в части отказа в признании незаконными действий конкурсного управляющего по возврату залоговому кредитору денежных средств и отказа в удовлетворении требования об отстранении Виктора Тимашкова от исполнения обязанностей конкурсного управляющего.
В этой части обособленный спор был направлен на новое рассмотрение в первую инстанцию, которой предстоит оценить действия последнего с точки зрения добросовестности и разумности, после чего рассмотреть вопрос о возможности применения к нему такой меры ответственности, как отстранение от исполнения возложенных обязанностей.
Адвокат АП г. Москвы Иван Белов назвал небесспорной позицию Верховного Суда о том, что вынесенные ранее судебные акты о разрешении разногласий в пользу конкурсного управляющего не освобождают его от убытков.
«Такой подход является продолжением линии по “закручиванию гаек” в отношении арбитражных управляющих.
Теперь управляющие рискуют быть привлеченными к ответственности не только при нарушении закона, но и при правовой неопределенности, в том числе когда их действия ранее были признаны правомерными судом», – заметил он.
По словам эксперта, Верховный Суд придал универсальное значение п. 6 ст.
142 Закона о банкротстве, который обязывает конкурсного управляющего зарезервировать часть конкурсной массы для кредитора, с которым не разрешен спор о размере требования, если при распределении конкурсной массы до завершения спора последний может остаться без пропорционального удовлетворения.
«Как указал ВС, часть выручки от реализации заложенного имущества, которая должна идти на погашение установленных требований кредиторов первой и второй очереди, также должна резервироваться управляющим, если известен потенциальный кредитор этой очереди, требования которого еще устанавливаются судом.
Это справедливое решение, в том числе и в отношении требований ФНС России, хотя для ее требований действует весьма льготный порядок заявления и рассмотрения. Практика показывает, что налоговая служба заявляет требования не только на основании акта налоговой проверки, но даже имея лишь проект такого документа.
Поэтому, если ФНС России успела подать заявление о включении в реестр с любым расчетом налоговых претензий, конкурсный управляющий должен зарезервировать под требование часть средств, даже если ждать решения суда придется очень долго», – полагает Иван Белов.
Адвокат практики банкротства АБ «Инфралекс» Владимир Исаенко считает, что ВС фактически установил для управляющих обязанность резервировать денежные средства от реализации предмета залога до рассмотрения требования налогового органа о включении во вторую очередь реестра.
«Особо важным для правоприменительной практики является вывод Суда о том, что общая норма о резервировании денежных средств до рассмотрения требований кредиторов (п. 6 ст. 142 Закона о банкротстве) применяется в том числе и в случае реализации предмета залога», – подчеркнул он.
Адвокат, руководитель практик разрешения споров и международного арбитража ART DE LEX Артур Зурабян отметил, что Верховный Суд продолжает последовательно проводить позицию о том, что конкурсный управляющий не может отдавать преимущество одному из кредиторов по отношению к другим.
«Да, в этой ситуации конкурсный управляющий был формально прав: обязанности резервировать денежные средства у него не было в ситуации, когда другие кредиторы (в данном случае налоговый орган) в реестр требований кредиторов еще не были включены, а процедура банкротства еще не была завершена. Но фактически он мог нарушить принцип, закрепленный в п. 4 ст. 20.3 Закона о банкротстве, согласно которому при проведении процедур, применяемых в деле о банкротстве, арбитражный управляющий обязан действовать добросовестно и разумно в интересах должника, кредиторов и общества», – заметил он.
ВС разъяснил, когда требования залогового кредитора подлежат удовлетворению из необремененного имуществаВерховный Суд отметил, что если стоимость залогового имущества окажется недостаточной, то залоговый кредитор занимает место рядового кредитора третьей очереди
По мнению эксперта, в такой ситуации, когда конкурсный управляющий лучше, чем кто-либо иной, понимал, что иного имущества у должника, кроме выручки от реализации заложенного имущества, нет и не будет, он должен был зарезервировать денежные средства за счет той части выручки, которая подлежала направлению на удовлетворение требований кредиторов первой и второй очереди. А при наличии возражений со стороны залогового кредитора конкурсный управляющий вполне мог вынести данный вопрос на решение арбитражного суда в рамках разрешения разногласий.
Ранее, по словам адвоката, ВС уже рассматривал сходную ситуацию (Определение ВС РФ от 11 июля 2019 г.
№ 310-ЭС18-17700 (2) по делу № А62-6145/2015), когда при распределении выручки от реализации незаложенного имущества в пользу залогового кредитора ничего зарезервировано не было, хотя фактические обстоятельства дела говорили о том, что за счет стоимости заложенного имущества требования такого кредитора в полном объеме удовлетворены не будут, соответственно, оставшиеся неудовлетворенными требования залогового кредитора будут подлежать удовлетворению наравне с незалоговыми кредиторами третьей очереди. «И в той ситуации также не было прямой нормы, обязывающей арбитражного управляющего осуществлять такое резервирование. Тем самым правовая позиция ВС позволяет вывести такую максиму: в любой непонятной ситуации нужно выносить разногласия на решение суда», – заключил Артур Зурабян.
Верховный суд рассказал, когда банкротство спасет от долгов — новости Право.ру
В 2015 году Михаил Хаймс договорился с Ольгой Морозовой, что продаст ей жилой дом площадью 70 м² с участком за 5,1 млн руб. Но недвижимость была в залоге у Транскапиталбанка, поэтому Хаймс попросил Морозову заплатить ему часть денег – 2,1 млн руб. – авансом.
Практика Свобода после банкротства: когда получится спастись от долгов
1,34 млн руб. должник в тот же день направил на погашение долга перед банком, что помогло избавиться от залога. Оставшуюся часть аванса Хаймс потратил на содержание семьи и исполнение обязательств перед другими кредиторами.
Но потом финансовые трудности случились уже у Морозовой. Банк не дал ей ипотеку, а своих денег на покупку дома не хватало. Поэтому она не раз переносила срок заключения договора купли-продажи. А еще пыталась добиться снижения цены дома на 2 млн – до 3,1 млн руб. Но Хаймс согласился сделать лишь небольшую скидку в размере 130 000 руб.
В итоге сделка сорвалась, а Морозова потребовала вернуть ей аванс, который Хаймс к тому моменту уже потратил. Калужский районный суд обязал его это сделать (№ 2-8144/2016). Позднее Морозова смогла взыскать с несостоявшегося продавца еще и проценты. Ему ничего не оставалось, кроме как подать на банкротство.
Спасительное банкротство
В феврале 2018 года, спустя пару недель после решения суда о взыскании процентов, Хаймс обратился с заявлением о личном банкротстве в Арбитражный суд Калужской области. Суд признал его несостоятельным, начал процедуру реализации имущества должника, а Морозова тем временем включилась в реестр требований кредиторов.
Имущества у Хаймса оказалось немного. Управляющий смог реализовать только старенький Volkswagen. Продать дом не получилось и на этот раз, потому что это единственное жилье должника и его семьи. Поэтому требования кредиторов удовлетворили всего на 6,86%.
Практика Верховный суд разрешил требовать залог непросуженного долга
Суд завершил банкротную процедуру, но решил не освобождать Хаймса от дальнейшего исполнения обязательств. Первая инстанция расценила действия Хаймса, который не исполнил решения суда в пользу Морозовой, как «злостное уклонение» от погашения кредиторской задолженности (по п. 4 ст. 213.28 закона о банкротстве).
С этим не согласился 20-й ААС. Апелляция указала, что должник добросовестно исполнял предварительное соглашение о продаже дома и использовал аванс для погашения долга перед банком, как и должен был.
Кроме того, Хаймс пытался рассчитаться с Морозовой: он устроился работать таксистом, а заработанные деньги понемногу ей отдавал.
Добросовестность подтверждало и то, что должник выписал себя и свою семью из дома, когда готовился продать его Морозовой.
Арбитражный суд Центрального округа признал законным решение первой инстанции. Окружной суд указал, что освободить Хаймса от долгов нельзя. Это поощрило бы недобросовестные действия должника, который потратил аванс по своему усмотрению, а также предпринял «действия, направленные на защиту недвижимого имущества исполнительским иммунитетом» (дело № А23-734/2018).
Критерии злостности
Экономколлегия Верховного суда, которая рассмотрела этот спор, согласилась: да, должника нельзя освободить от исполнения своих обязательств по итогам личного банкротства, если он «злостно уклонялся» от погашения долга. Такое правило содержится в Постановлении Пленума ВС от 13 октября 2015 года № 45 о банкротстве граждан (п. 45 документа).
Под «злостным уклонением» ВС понимает «стойкое умышленное нежелание должника исполнять обязательство», даже если у него есть возможность выплатить долг. Признаки такого злостного уклонения Верховный суд тоже называет.
Например, умышленное сокрытие доходов или имущества от кредиторов.
Также уклоняющийся может заключать разнообразные мнимые сделки, менять место жительства, вставлять палки в колеса судебным приставам и финансовому управляющему – в общем, активно мешать взысканию долга.
При этом экономколлегия предлагает не приравнивать нерациональное ведение домашнего хозяйства или стечение жизненных обстоятельств к «злостному уклонению» от выплаты долга.
Судьи решили: долг Хаймса образовался «по обстоятельствам, находящимся вне сферы его контроля».
Морозова, которой не хватало своих денег на покупку дома, решила взять их в кредит. Но она не стала дожидаться одобрения кредита, «приняла высокорискованное решение» и сразу заплатила аванс Хаймсу.
Хаймс исполнил условия предварительного договора: он погасил запись об ипотеке и выписал из дома своих родственников.
В это время Хаймс не мог предположить, что на его стороне возникнет обязательство из неосновательного обогащения, поэтому и потратил оставшиеся от снятия залогового обременения суммы по своему усмотрению, разумно полагая, что основной договор будет заключен. Поэтому ВС отказался рассматривать эти действия как недобросовестные.
Отказ от исполнительского иммунитета
Верховный суд раскритиковал и позицию окружного суда о том, что Хаймс намеренно «защитил» дом от взыскания исполнительским иммунитетом как единственное жилье.
Действительно, подписав предварительный договор, он выразил намерение продать дом, но было это в 2015 году, то есть продавец учитывал состояние рынка недвижимости того времени. Цена договора была вовсе не случайной – 5,1 млн руб. как раз хватало на то, чтобы погасить ипотеку за дом и купить жилье поскромнее.
В ходе судебных споров с Морозовой Хаймс последовательно утверждал, что пытался продать дом после того, как их сделка сорвалась, но так и не смог найти покупателя за подходящую цену.
«Риски, связанные с изменением рыночной стоимости имущества и возможностью его реализации, лежали на Морозовой, которая не исполнила принятые на себя обязательства по выкупу дома и земельного участка», – указал Верховный суд.
Практика ВС запретил забирать квартиру у добросовестного приобретателя
Если бы Хаймс отказался от исполнительского иммунитета на дом, то его продали бы с торгов. То есть без каких-либо гарантий, что цена, по которой его продадут, позволит Хаймсу купить своей семье новое подходящее жилье. Как минимум не хуже того, что он бы купил, если бы сделка с Морозовой все же состоялась.
Основная цель личного банкротства, напомнил ВС, – это вовсе не возврат всех долгов кредиторам.
Цель – социальная реабилитация добросовестного гражданина, возможность начать «с чистого листа» и законно избавиться от необходимости отвечать по старым, непосильным для него обязательствам.
И благодаря решению ВС у Хаймса появится шанс на «социальную реабилитацию». Теперь он свободен от долгов и может не возвращать деньги Морозовой.
- Банкротство
- Верховный суд РФ
- Экономколлегия ВС
Новые позиции ВС РФ в сфере банкротства — Эксиора
Новые позиции ВС РФ в сфере банкротства
Алексей Мороз, управляющий партнер, Адвокатское бюро «Эксиора», г. Москва
Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ (далее – СКЭС) обращается к проблемам применения законодательства о несостоятельности (банкротстве) достаточно часто. За последнее время коллегией был принят целый ряд судебных актов по интересным делам, примечательных тем, что на первый план в них вышли такие категории, как добросовестность, разумность и целесообразность.
Хозяйственная деятельность должника в конкурсном производстве должна быть оправдана целями процедуры банкротства
СКЭС разбиралась, в каких случаях продолжение производственной деятельности должника может быть оправданно в процедуре конкурсного производства (определения от 29.08.2016 № 307-ЭС14-8417 и № 306-ЭС16-1979).
Оба дела были переданы на рассмотрение СКЭС в связи с тем, что расходы, связанные с осуществлением текущей производственной деятельности должника, были отнесены конкурсными управляющими в третью очередь текущих платежей, чем ожидаемо не были удовлетворены налоговые органы, поскольку требования об уплате обязательных платежей учитываются в составе четвертой очереди текущих требований.
В обоих случаях нижестоящие суды исходили из того, что, поскольку собранием кредиторов решение о прекращении хозяйственной деятельности должника не принималось, конкурсные управляющие были вправе осуществлять расходы, связанные с обеспечением такой деятельности.
СКЭС с таким подходом не согласилась, обратив внимание на то, что конкурсное производство представляет собой ликвидационную, а не реабилитационную процедуру, и его целью является соразмерное удовлетворение требований кредиторов за счет продажи имущества должника, включенного в конкурсную массу.
Коллегия указала, что положения п. 6 ст. 129 Закона о банкротстве не могут быть истолкованы таким образом, что продолжение деятельности юридического лица – должника в период конкурсного производства оправданно до тех пор, пока иное не установлено собранием кредиторов.
Действуя разумно и добросовестно в интересах должника и кредиторов, конкурсный управляющий должен определить стратегию конкурсного производства в отношении должника, в том числе целесообразность дальнейшего функционирования хозяйствующего субъекта, учитывая, в частности, исключение возможности необоснованного простоя имущества, которое может приносить доход в период осуществления мероприятий по его оценке, подготовке к реализации, наличие объективных предпосылок к продаже предприятия как единого имущественного комплекса либо осуществления процедуры замещения активов и т. п. В любом случае срок, в течение которого может сохраняться производственная деятельность должника, должен соотноситься с периодом времени, необходимым и достаточным для выполнения эффективным арбитражным управляющим всех предусмотренных законом процедур, направленных на отчуждение принадлежащих должнику объектов в целях проведения расчетов с кредиторами.
СКЭС обратила внимание на то, что отнесение всех расходов по производству и реализации продукции должника к эксплуатационным платежам и их приоритет перед обязательными платежами противоречат принципам очередности и пропорциональности удовлетворения требований кредиторов.
Такой подход, по мнению СКЭС, фактически легализует схему уклонения от уплаты налогов и создает для должника необоснованные преимущества перед другими участниками рынка, предоставляя возможность на протяжении длительного времени вести производственную деятельность в процедуре конкурсного производства, не уплачивая обязательных платежей, что недопустимо.
В чем проблема распределения денег от продажи залога в банкротстве?
Анна Ларина, исполнительный директор ООО «Управляющая компания «Помощь» рассказала о трактовке п. 6 ст. 138 Закона «О несостоятельности» (ФЗ) и отметила новую тенденцию решений Верховного Суда РФ в делах о банкротстве.
ВС РФ начал по новому трактовать п. 6 ст. 138 «Закона о банкротстве», и в 2021 году принял два ключевых определения, которые сулят значительные изменения для залоговых кредиторов и арбитражных управляющих. Речь идет о банкротстве двух заводов: ОАО «Московский завод «Электрощит» (№ 305-ЭС20–20287) и ООО «Ростовский электрометаллургический завод» (РЭМЗ) (№ 308-ЭС18–21050 (41).
Согласно указанным определениям ВС РФ, текущие обязательства по уплате налогов в банкротстве, начисленных на залоговое имущество или связанных с его эксплуатацией, должны погашаться из стоимости предмета залога до распределения залогодержателю в соответствии с п. 6 ст. 138 «Закона о банкротстве». Также Верховный Суд отметил, что вопрос о судьбе предмета залога в значительной степени находится во власти залогового кредитора, способного эффективно влиять на скорость решения вопроса о реализации залогового имущества.
Новая трактовка закона способствует появлению в судах многочисленных споров между конкурсными управляющими, ФНС и банками (основными залоговыми кредиторами) о порядке распределения стоимости предмета залога.
При этом изучение судебной практики показало, что суды нижестоящих инстанций далеко не всегда единодушны при применении новой позиции Верховного Суда.
Так, у судов бывают диаметрально противоположные выводы о возможности погашения текущих обязательств по уплате налогов из стоимости предмета залога в делах о банкротстве физических лиц.
Спорными представляются выводы, сделанные некоторыми судами, о возможности применения новой практики по приоритетному погашению налогов, в случае если денежные средства уже были распределены залоговому кредитору.
При этом бывают и крайне неожиданные решения в пользу залогового кредитора.
Так, Арбитражный суд Ивановской области в рамках дела о банкротстве «Кинешемской прядильно-ткацкой фабрики» (№ А17-9988/2016) со ссылкой на определения Верховного Суда пришел к выводу, что залоговый кредитор не должен платить налоги из стоимости предмета залога, если они были начислены в связи с бездействием конкурсного управляющего. В рамках разбирательств по этому делу суд оценил активную позицию кредитора в вопросе необходимости скорейшей реализации залогового имущества, что полностью соответствует новой практике.
Новая практика Верховного Суда еще раз напоминает участникам дела о банкротстве, что задача конкурсного производства – скорейшая реализация имущества должника.
Если залоговый кредитор затягивает процедуру или не подает жалобы на бездействие конкурсного управляющего, он будет нести издержки в виде начисленных налогов. При этом новая трактовка Верховного Суда повышает издержки не только залоговых кредиторов, но и арбитражных управляющих. Теперь налоги, начисленные из-за их бездействия, могут взыскиваться конкурсными кредиторами как убытки.
«Именно сейчас у банков и арбитражных управляющих имеется наибольшая перспектива отстоять свои интересы и надежда, что в спорной ситуации суд встанет на их сторону. Более того, необходимо как можно чаще подавать жалобы в Верховный Суд для выработки новой, более гибкой и сложной практики», – резюмировала Анна Ларина, исполнительный директор ООО «Управляющая компания «Помощь».
11.11.2021
Особенности погашения требований кредитора по обязательствам, обеспеченным залогом имущества, при банкротстве гражданина
В процедуре банкротства физического лица денежные средства в размере 10% суммы, вырученной от реализации предмета залога и подлежащие направлению на погашение требований кредиторов 1 и 2 очереди, при отсутствии кредиторов данной очереди, а также денежные средства, оставшиеся после полного погашения требований кредиторов 1 и 2 очереди, не могут распределяться между кредиторами 3 очереди, до тех пор, пока полностью не будут погашены требования залогового кредитора по основному долгу и процентам. Разбираемся, почему.
Особенностям отношений, связанных с банкротством граждан посвящена отдельная глава 10 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – «Закон о банкротстве»). В ст. 213.
27 Закона о банкротстве закреплен порядок удовлетворения требований кредиторов гражданина. В частности, в п. 5 ст. 213.
27 вышеуказанного закона регламентирован порядок распределения сумм, вырученных от реализации предмета залога, а именно:
— 80% суммы, вырученной от реализации предмета залога, направляется на погашение требований залогового кредитора;
— 10 % суммы, вырученной от реализации предмета залога, направляется на погашение требований кредиторов первой (требования, возникшие в результате причинения вреда жизни и здоровью, алиментные обязательства) и второй (требования по выплате выходных пособий и оплате труда лиц, работающих или работавших по трудовому договору) очереди в случае недостаточности иного имущества гражданина для погашения указанных требований. При этом, если после полного погашения требований указанной очереди остались денежные средства, то они подлежат включению в конкурсную массу. Соответственно, и в случае отсутствия кредиторов первой и второй очереди денежные средства, предназначавшиеся на погашение их требований (т.е. 10 % суммы, вырученной от реализации предмета залога), также подлежат включению в конкурсную массу;
— оставшиеся денежные средства направляются на погашение судебных расходов, расходов на выплату вознаграждения финансовому управляющему, расходов на оплату услуг лиц, привлеченных финансовым управляющим в целях обеспечения исполнения возложенных на него обязанностей, и расходов, связанных с реализацией предмета залога. Если после полного погашения этих расходов остались денежные средства, то они направляются на погашение требований залогового кредитора, которые не были погашены из стоимости предмета залога. В случае, если после полного погашения судебных расходов, расходов на выплату вознаграждения финансовому управляющему, расходов на оплату услуг лиц, привлеченных финансовым управляющим в целях обеспечения исполнения возложенных на него обязанностей, расходов, связанных с реализацией предмета залога и требований залогового кредитора остались денежные средства, то они подлежат включению в конкурсную массу.
Непогашенные за счет стоимости предмета залога требования залогового кредитора погашаются в составе требований кредиторов третьей очереди (остальных кредиторов).
Казалось бы, п. 5 ст. 213.27 «Закона о банкротстве» достаточно подробно урегулировал порядок распределения денежных средств, вырученных от реализации предмета залога. И если исходить из буквального толкования п. 5 ст. 213.
27 Закона о банкротстве, в случае, если требования кредиторов первой и второй очереди полностью погашены или отсутствуют, то оставшиеся денежные средства (от 10% суммы, вырученной от реализации предмета залога), предназначавшиеся на погашение требований указанной очереди, включаются в конкурсную массу. При этом денежные средства, которые предназначены на погашение расходов, связанных с проведением процедур, применяемых в деле о банкротстве (т.е. от иных 10% суммы, вырученной от реализации предмета залога), включаются в конкурсную массу только после полного погашения таких расходов, а также требований залогового кредитора.
Стоит отметить, что в соответствии со ст. 131 «Закона о банкротстве» конкурсную массу должника составляет все его имущество, которое имелось на дату введения процедуры реализации имущества гражданина, а также выявленное в ходе этой процедуры. При этом залоговое имущество подлежит отдельному учету.
Но как мы видим, в контексте статьи 213.27 «Закона о банкротстве», включение денежных средств в конкурсную массу здесь предполагает их пропорциональное распределение между кредиторами третьей очереди без приоритета требований залогового кредитора.
Именно такой порядок предусмотрел Арбитражный суд Центрального Округа в своем постановлении от 14 августа 2018 г. по делу № А48-268/2016. Он указал, что неважно, остались ли денежные средства после погашения требований кредиторов первой и второй очереди, либо требования указанных очередей отсутствовали вовсе.
Так или иначе, оставшиеся денежные средства подлежат включению в конкурсную массу, как это прямо урегулировано в абзаце пятом пункта 5 статьи 213.27 «Закона о банкротстве». Также суд отметил, что доводы залогового кредитора о наличии у него права на дополнительные 10% от суммы, вырученной за счет реализации залогового имущества (т.е.
на те денежные средства, которые предназначались для погашения требований кредиторов первой и второй очереди), основаны на неправильном толковании вышеуказанной нормы. Арбитражный суд города Москвы в своем определении от 17.12.2018 г.
по делу №А 40-33812/2017 тоже указал, что ввиду отсутствия кредиторов первой и второй очереди денежные средства, причитающиеся на погашение их требований, подлежат направлению на пропорциональное удовлетворение требований всех конкурсных кредиторов (т. е. кредиторов третьей очереди).
Банкротство физических лиц. По какому пути идет практика?
Особенности возбуждения дела о банкротстве физического лица
С заявлением о банкротстве физического лица в суд может обратиться сам должник, кредитор или уполномоченный орган при наличии обязательства в сумме более пятисот тыс. руб., не исполненного в течение трех месяцев.
Законом предусмотрена обязанность должника обратиться с заявлением о собственном банкротстве в случае, если удовлетворение требований одного кредитора приведет к невозможности исполнения иных обязательств.
Указанные нормы дублируют общие положения Закона о банкротстве, применяемые и к юридическим лицам.
По общему правилу дело о банкротстве физического лица может быть возбуждено по заявлению кредитора при наличии задолженности, подтвержденной вступившим в законную силу судебным актом. Между тем п. 2 ст. 213.
5 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» предусмотрены исключения, в частности, возбуждение дела возможно, если требования, основанные на документах, представленных кредитором и устанавливающих денежные обязательства, которые гражданином признаются, но не исполняются.
Судебная практика, признавая возможность возбуждения дела о банкротстве гражданина при представлении указанных документов, рекомендует судам проверять действительность требований кредитора, как то: финансовой возможности предоставления займа, выполнения работ или поставки товара. Соглашаясь с долгом, гражданин также должен подтвердить, а суд проверить, на какие цели направлено исполнение по заявленному обязательству.
Иллюстрацией этому является громкое дело о банкротстве Тельмана Исмаилова. Суд первой инстанции, рассматривая дело о банкротстве г-на Исмаилова, признал обоснованным заявление кредитора, задолженность перед которым подтверждена распиской о получении денежных средств в размере 15 млн руб.
При разбирательстве по апелляционной жалобе судебная коллегия отменила определение суда первой инстанции и оставила заявление кредитора без рассмотрения, указав на недоказанность фактического исполнения договора займа исходя из того, что заявителем в материалы дела не представлены доказательства осуществления трудовой деятельности и получения от нее доходов, налоговые декларации, доказательства получения денежных средств в заем либо в кредит, доказательства наличия вкладов, а также должником не указано, на какие именно цели были израсходованы полученные средства. (Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 10.03.2016 по делу № А41-94274/15)
Таким образом, при рассмотрении заявления кредитора, инициирующего банкротство в отсутствие вступившего в законную силу судебного акта, в обязанности суда входит определить наличие либо отсутствие признаков мнимой сделки (Определение ВС РФ от 15.12. 2016 № 305-ЭС16-12960).
Процедура реструктуризации долгов
При рассмотрении обоснованности заявления о банкротстве гражданина, суд вправе ввести процедуру реструктуризации его долгов.
Реструктуризация долгов является процедурой, направленной на восстановление платежеспособности должника. Для этого должен быть составлен план реструктуризации, который утверждается собранием кредиторов, должником и арбитражным судом, рассматривающим дело о банкротстве. В плане реструктуризации необходимо определить сроки и порядок погашения гражданином своих долгов.
- В течение двух месяцев с момента официального опубликования сведений о банкротстве гражданина кредиторы имеют право предъявить свои требования к должнику.
- Учитывая, что контроль за ведением процедуры банкротства осуществляет собрание кредиторов, голоса на котором распределены пропорционально их требованиям, включенным в реестр, судебная практика исходит из недопустимости необоснованного учета требований кредиторов.
- Рассматривая требования, суд не только должен проверить фактическое исполнение обязательства кредитором, но и исключить попытки злоупотребления правом в целях получения контроля над процедурой банкротства.
- 30 марта 2017 года ВС РФ принял ряд определений в рамках дела о банкротстве гражданина, удовлетворив жалобы банка-кредитора на определения суда первой инстанции и последующие постановления апелляции и кассации о включении в реестр требований кредиторов.
Верховный Суд РФ, передавая споры на рассмотрение в экономическую коллегию, счел обоснованными и требующими проверки доводы заявителя о том, что заинтересованность кредиторов к должнику ставит под сомнение независимость поручительства, следовательно, и его право на получение требования в порядке суброгации (ст. 384, 387 ГК РФ), (Определения ВС РФ от 30.03.2017 № 306-ЭС16-17647 (1) и № 306-ЭС16-17647 (2)).
Указанные выводы Верховного Суда формируют судебную практику, которая позволяет минимизировать возможность недобросовестных участников банкротства контролировать процедуру.
Как уже говорилось, план реструктуризации должен быть утвержден собранием кредиторов, должником и арбитражным судом, рассматривающим дело о банкротстве.
Суд вправе утвердить план реструктуризации долгов гражданина и при отсутствии одобрения собрания кредиторов, если его реализация позволяет полностью удовлетворить требования конкурсных кредиторов по обязательствам, обеспеченным залогом, иные требования кредиторов в размере существенно большем, чем кредиторы могли бы получить в результате немедленной реализации имущества гражданина и распределения его среднемесячного дохода за шесть месяцев, и указанный размер составляет не менее чем 50% размера требований таких кредиторов и уполномоченного органа (п. 4 ст. 213.17 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».
Утверждая план реструктуризации, суды исходят из необходимости соблюдения баланса интересов сторон даже в случае, если кредиторы настаивают на введение процедуры реализации имущества.
Так, Арбитражный суд ПО в своем Постановлении от 16.
02 2017 по делу № А72-11885/2015 отказал в удовлетворении жалобы на определение суда первой инстанции об утверждении плана реструктуризации долгов, указав при этом, что реализация плана даст возможность в полном объеме удовлетворить требования залогового кредитора, а также более чем на 50% требования иных кредиторов, таким образом, позволит достичь цели процедуры реструктуризации долгов гражданина.
Пленум ВС РФ в своем Постановлении от 13.10.
2015 № 45 указывает, что суд, рассматривающий дело о банкротстве, утверждает план реструктуризации долгов (как одобренный, так и не одобренный собранием кредиторов) только в том случае, если он одобрен должником, поскольку должник является непосредственным его участником и исполнение плана обычно осуществляется им самим, а также поскольку должник обладает наиболее полной информацией о своем финансовом состоянии и его перспективах.
Между тем Пленум ВС РФ, а также дублирующая его судебная практика в части утверждения плана реструктуризации долгов исходят из недопустимости злоупотребления правом, в том числе со стороны должника.
Действия должника по неодобрению плана реструктуризации могут быть направлены на скорейшее завершение процедуры банкротства и освобождения его от долгов, что не является целью банкротства. При этом наличие в действиях должника признаков злоупотребления правом должно быть доказано.
Указанная позиция изложена в Постановлении Седьмого арбитражного апелляционного суда от 22.02.2017 по делу № 07АП-479/2017.
- Максимальный срок реализации плана реструктуризации долгов составляет три года.
- По итогам рассмотрения исполнения плана реструктуризации долгов гражданина суд принимает решение либо о завершении реструктуризации долгов, либо об отмене плана реструктуризации, либо о признании гражданина банкротом.
- Таким образом, процедура реструктуризации долгов гражданина направлена на наиболее полное удовлетворение требований кредиторов, при ее применении должен быть соблюден баланс интересов сторон, а также исследованы вопросы о злоупотреблении правом со стороны участников дела о банкротстве.
- Процедура реализации имущества гражданина
- Арбитражный суд принимает решение о признании должника-гражданина банкротом в случае неутверждения либо отмены судом плана реструктуризации долгов, а также в случае, если при рассмотрении обоснованности заявления о банкротстве должником заявлено ходатайство о признании его банкротом ввиду несоответствия его требованиям для введения процедуры реструктуризации долгов.
Введение процедуры реализации имущества без применения к должнику процедуры реструктуризации вызвало некоторые разногласия в практике, однако по истечении полутора лет сформировалась достаточно четкая позиция, согласно которой признание гражданина банкротом, минуя введение процедуры реструктуризации долгов, возможно в случае предоставления суду доказательств заведомой невозможности удовлетворения требований кредиторов. Суд исследует не только финансовое положение должника, но и уровень его профессиональной подготовки, навыки, семейное положение, а также меры, предпринятые должником к улучшению своего финансового положения. Только предоставление суду достаточных доказательств наличия препятствий реструктуризации долгов является основанием для введения процедуры реализации имущества в порядке п. 8 ст. 213.6 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». (Постановление Арбитражного суда ДО от 10.10.2016 по делу № А10-2655/2016).
- Реализация имущества должника проводится в соответствии с нормами Закона о банкротстве, с учетом положений действующего гражданского процессуального законодательства.
- Исходя из изложенного, процедура реализации имущества должника имеет своей целью удовлетворение требований кредиторов, по ее завершении гражданин подлежит освобождению от долгов.
- Освобождение гражданина от долгов
- Закон предусматривает освобождение гражданина от долгов по завершении процедуры реализации имущества должника.
Однако положения п. 4 ст. 213.28 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» предусматривают ряд ограничений, при наличии которых неисполненные обязательства гражданина сохраняются.
Принимая решения о неприменении к должнику правила об освобождении долгов после завершения процедуры реализации имущества суды исходят из следующего:
Освобождение от долгов не допускается при наличии признаков злоупотребления правом со стороны должника, то есть действий, направленных на принятие заведомо неисполнимых обязательств, что и является причиной возникновения неплатежеспособности.
24 марта 2016 года Арбитражный суд Новосибирской области завершил процедуры реализации имущества должника, не применив к должнику правила о списании долгов. Суд пришел к выводу, что, работая в должности грузчика и имея ежемесячных доход в размере около 20 тыс. руб.
, должник, злоупотребляя правом, намеренно наращивал объем задолженности без цели ее дальнейшего погашения. Должник, а также финансовый управляющий, не согласившись с указанным судебным актом, обжаловали определение в порядке апелляционного и кассационного производства.
Однако вышестоящие суды нашли обоснованным вывод о наличии признаков злоупотребления правом и отказали должнику в списании долгов. (Определение ВС РФ от 13.02.2017 № 304-ЭС16-19557).
Недобросовестные действия должника в процедуре банкротства
К таким действиям суды относят неисполнение судебных актов о представлении документов, неучастие в процедуре реализации имущества или непринятие мер по погашению задолженности.
Рассматривая вопрос о завершении процедуры реализации имущества, суд не применил к должнику правило о списании долгов, сославшись на недобросовестное поведение должника в процедуре, а именно: должник не исполнял судебные акты о представлении документов, не проявлял какого-либо участия в процедуре реализации имущества должника, корреспонденцию суда не получал, не предпринимал мер по погашению образовавшейся задолженности с учетом непогашения задолженности по налогам и сборам в течение пяти лет, злостно уклонялся от уплаты задолженности по налогам и сборам, кредиторской задолженности. Указанный вывод суда первой инстанции поддержал апелляционный суд и суд округа (Постановление Арбитражного суда УО от 12.09.2016 по делу № А50-16058/2015).